Дверь. Юля Лемеш

своего предложения, воззвал Тоник.

      – Давай. Режь. И меня заодно можешь ножиком по горлу. Я слово давал, что с костюмом и ластами ничего не случится. Ты помнишь, у кого я их выпросил? Он с меня еще денег взял за аренду этого барахла. А ты – резать!

      Голос Пикселя звучал более чем убедительно и Тонику ничего не оставалось делать, как покориться тесной судьбе. Тем более что буквально через полчаса нам предстояло выдвигаться из дома.

      Ребята убедили предков, что едем в вело-поход. Мне никого предупреждать было не нужно, но я перед акцией набралась смелости и открыла страничку Вконтакте и проверила, нет ли писем и комментариев. Один был. Под фото двери какой-то дебил приглашал меня посмотреть порнушку.

      Мой заказчик безмолвствовал. Чему я обрадовалась. Хотя я была перед ним ни в чем не виновата, но все равно чувство вины меня не оставляло.

      И вот мы в нужном месте. То есть по ту сторону двери. Задвижка закрыта, несмотря на удивление ребят. Я им сказала, что так надежнее, чем заслужила пару понимающих кивков головы за предусмотрительность. Пиксель тут же решил, что для еще большей конспирации, нам следует замести следы. Пока Тоник спрятал велики, он отломал ветку сосновую и вручил мне как самому ненужному члену экспедиции.

      – Это явный перебор, – подметая песок, ругалась я.

      С полкилометра мела, даже плечи заболели и спина тоже.

      Как и задумал Пиксель, мы заранее затаились в удобном, неприметном месте. Там, где нас никто из конкурсантов не заметит невооруженным глазом.

      Сидим за огромным красноватым камнем, размером с гараж. Ноги босые, песок прохладный и влажный. Отпечатки получаются смешные – особенно от пальцев. Я прикладываю свою ступню в след ноги Пикселя.

      – У тебя пальцы как горох, – хихикнул он.

      Волнуемся. Подсматриваем, как шатер строят. Над озером разносится стук молотков. Народ все прибывает и прибывает. Костры горят, в воде красиво отражаются длинными сверкающими лентами. В небе – половина луны. Если смотреть в бинокль – мало от нашей отличается. Или вообще не отличается. Поспорив насчет физиономии луны, мы пришли к выводу о собственной необразованности. Кто ее знает, как она должна выглядеть? Тоник, надув щеки, утверждал, что это наша луна, показывал на какие-то кратеры. Но мы ему не очень поверили.

      Спасть пришлось по очереди – вдруг этим колдунам приспичит ночью Гаспара призывать. Так дотянули до восхода солнца.

      Еще целые сутки наблюдали по очереди в бинокль, как идет подготовка к великому дню. Однажды я даже видела наших знакомых – старого учителя со стайкой детей. Хотя наставник и хорохорился – перед волшебниками и чужаками кланялся слишком низко. Зря он так – дети все видят и запоминают. Потеряет, дурак, уважение, потом кричи-не кричи – толку ноль.

      – Смотрите, там что-то странное происходит, – предупредил Пиксель.

      По его словам, все, кто были на том берегу вдруг дружно прилегли отдохнуть. Одновременно, причем по словам Пикселя, наш старик, который учитель, уложил детей и только потом распластался на земле.

      – Ничего