На пути к коронавирусу. Ирина Лазарева

вокруг – ни души.

      Но лишь только я села в такси, как все эти переживания начали отступать. В конце концов, мы с мужем скоро отправимся в небольшой медовый месяц в Болгарию, чтобы отметить там годовщину свадьбы. Впереди были только приятности. Так я думала, не догадываясь, что ждет нас впереди. Я сказала себе, что пора выключать режим наседки и не вздыхать об оставленных детях, которые, верно, будут плакать, когда проснутся. Привыкшие к тому, что мама всегда с ними, они не поймут моего внезапного отъезда. Ну что ж, и такие вещи должны случаться.

      Вскоре такси привезло нас к терминалу Шереметьево. И в этот самый момент, как я хотела было отстегнуть ремень, Саша положил свою тяжелую руку на мою руку и спросил:

      – Ты, надеюсь, взяла маски?

      Я одернула руку и отвернулась. Как один простой вопрос мог мгновенно украсть все настроение!

      – Нет, – я не сказала, а выдохнула.

      – Эх ты!

      Как я могла забыть! Взять с собой столько ерунды, столько косметики, несколько видов платьев, несколько видов кардиганов, словно мы не на неделю уезжали, а на целый месяц, а главное, главное, жизне-образующее, без чего им теперь и шагу ступить нельзя будет в аэропорту – забыть?

      О, паникеры, о ипохондрики, воскликнете вы в гневе, когда прочитаете эти строки. Ведь тогда и вируса-то нигде в Европе не было. Но будете не правы. Никогда не судите книгу по обложке, а жизнь человека – по двум его словам о себе. Мы с Сашей не были ни теми, ни другими.

      Мы не тряслись от любой новости про коронавирус лишь потому, что положено трястись и положено делать репосты ужасных статей и статистик Китая. Дома у нас был ребенок с серьезной патологией. Даже ветрянка могла быть опасной для него, не говоря о более сложных и малоизученных инфекциях.

      – Будем надеяться, что в аэропорту не будет китайцев. – Как-то неубедительно и даже фальшивенько прозвучали мои слова.

      Мы вышли из такси, взяли чемодан и пошли ко входу в терминал. Тьма становилась все прозрачнее, надоедливо прозрачнее, словно желая осветить мою ошибку со всех сторон. Нервозность моя росла, и я начинала подмечать каждую пустую мелочь, приписывая ей значение.

      В терминале были китайцы. Нет, даже не так! В терминале, казалось, никого, кроме китайцев, больше не было.

      02.02.20

      Да, они были повсюду, просто повсюду. Все, как один: взрослые и дети, – они были в современных масках с фильтрами. Европейцев и россиян почти не было. У меня мурашки пошли по телу от внезапного предположения.

      – Я не понимаю, что это? – шепнула я Саше. – Они так напуганы инфекцией, что повально бегут из Китая? От нас что-то скрывают? Коронавирус намного страшнее, чем нам говорят?

      – Или мы – последняя страна, которая не закрыла воздушные границы для Китая, и им пришлось менять билеты на рейсы через Москву.

      – Да, точно, – сказала я, вспомнив, что мы зачем-то закрыли только границу на Дальнем Востоке, а вот воздушные пути из Китая – нет. – Погоди, но ведь были отменены все туристические рейсы. Куда же летят эти люди? Неужели деловые поездки? Ведь очевидно, что это семьи с детьми.

      Саша в ответ лишь промолчал.

      Наконец, около выходов на посадку мы нашли аптеку. Но маски, по словам сотрудницы, давно закончились.

      Закончились, подумала я тут же. Закончились. Значит, все нормальные люди поняли, как они необходимы. И лишь я, одна единственная дуреха, у которой всегда есть стратегические запасы масок, не вспомнила про них, не осознала, что пришла пора быстро перестроиться на военный лад.

      – Ладно, в Болгарии нет больных коронавирусом, – сказал зачем-то Саша, хотя я ничего ему не говорила. – И потом, с нами в самолете не будет китайцев. Все-таки Болгария – страна бедная, какой им там бизнес вести?

      – Вот-вот! Наверняка они летят в Германию. – Поддакнула я. А затем добавила, глядя на толпы людей из Китая, – Какие они все-таки дисциплинированные. Им сказали носить маски, и они носят, хотя уже давно не в Китае. Страшная вещь эта зараза, если пробилась сквозь стены полностью изолированного Уханя.

      Между тем китайцы с интересом смотрели на нас с Сашей. То ли они уже давно привыкли к испуганным лицам иностранцев и не смущались, что всякий раз люди разглядывали их, то ли, наоборот, их веселила наша всеобщая халатность.

      Когда у них в Китае давно поняли, что вирус остановят лишь дисциплина и общественная сознательность, наверное, им казалось, что мы с европейцами вели себя как дети. Дети, которые еще не осознали серьезности происходящего и все смеются, и радуются, и бегают по двору, как оголтелые. А насильник уже у ворот, он тихонько просунул веточку в щель, поднимает ручку и отворяет калитку.

      Между тем я вспомнила, что в самолетах могут быть и другие инфекции – та же корь или ветрянка, очень опасные для моего сына.

      Кто все-таки были эти люди, что шли на борт самолета, прикрывая сыпь одеждой? Почему им было все равно на других?

      Вот заходит человек с ветрянкой на борт самолета. Он никому не желает зла. Он не хочет никого убивать. В обычной жизни он