Когда отступать некуда, дерутся насмерть. Анна Малышева

я и сама не знаю, где мы. Думаешь, я запомнила название этой деревни?

      Лера кивнула и закрыла глаза. Настя вышла, прижав к груди свои вещи. Ногой прикрыла дверь. Теперь она почти не слышала музыки, зато до нее донесся голос Влада. Сперва она хотела спуститься вниз, но слова, которые до нее доносились, так ее заинтересовали, что она, напротив, сделала несколько шагов в ту сторону. Она все еще не видела, где стоит телефон. Но Влад говорил где-то совсем близко.

      – Понимаешь, – торопливо объяснял он. – Человек сидит на стуле… Короче, сидит. Вены перерезаны. Да, на обеих руках. Сколько нужно времени, чтобы он умер? Что?

      Настя затаила дыхание.

      – О, боже, я не знаю, какая там температура… – нервно продолжал он. – Ну, обычная, комнатная. Атмосферное давление? Ну, тоже обычное. Нет, в комнате тепло. Что? Руки свешиваются с подлокотников. Свободно. Свободно, говорю, нигде не пережаты. Значит, сколько?

      И после паузы Влад с сожалением произнес:

      – Нет, это слишком долго. А быстрее никак? Нет, он не свалится со стула. Там некуда падать. Откуда мне знать, какая у него свертываемость крови? А от группы крови это не зависит? Третья группа. Резус положительный. Ладно, если ты не знаешь, я спрошу кого-нибудь еще. Спокойной ночи. Целую.

      Настя развернулась и бросилась к лестнице. Она торопилась, насколько это позволяли крутые ступени и охапка вещей, мешавшая обзору. Но если Влад ее и заметил, то ничем этого не выдал.

      Глава 5

      Влад, как выяснилось, работал над сценарием по утрам. Едва рассвело, как Настю разбудил грохот его пишущей машинки. Если бы грохот был постоянным – она бы приспособилась и опять уснула. Но Влад писал как-то порывисто – раздавалась частая, лихорадочная дробь по клавишам, и потом минут на десять – тишина. Потом опять грохот – и опять тишина. Она села на своем диванчике, зажала уши, несколько раз ругнулась, закатив глаза к потолку, и встала. Умывание ледяной водой прогнало последние остатки сна. Потом она выпила кофе, сидя на пороге кухни и рассматривая двор. За ночь тут ничего не изменилось – все тот же рыжий барбос, вскоре появившийся из кустов, чтобы поздороваться с Настей. Те же куры, взобравшиеся на угольную кучу. Велосипед со спущенной камерой, брошенный посреди двора. «Наверное, триста лет назад тут было все то же самое, – подумала Настя. – Только без велосипеда, конечно».

      Она думала, что кто-нибудь спустится к завтраку, но в конце концов ей пришлось поесть в одиночестве. Только через час заскрипела деревянная лестница в глубине дома. На кухню вышел Влад.

      – Привет, – сказал он. – Пахнет кофе…

      – Кофе на плите, – указала Настя. – Тут дивная дачная местность. Такая тишина, и навозом откуда-то пахнет. Нет, кроме шуток, тут здорово. Лерка сказала, что может купить этот дом. Как ты думаешь – и вправду может?

      – Думаю, для нее это пустяк, – усмехнулся он.

      – А сколько это все будет стоить?

      – Если бы дом стоял на Лазурном берегу – тогда тысяч триста. Долларов, конечно. Но там таких старых развалюх нет. Тут чересчур много минусов. От моря