Брачная ночь с горцем. Керриган Берн

духа! – перебил Кэлибрид, закрыв ему рот ладонью.

      – Да нет же! – вскричал Локрин, отбрасывая руку приятеля. – Я про ее большие…

      Оставив всякое притворство, Кэлибрид просто шлепнул друга ладонью по лбу.

      – Ты мне за это ответишь! – пригрозил Локрин.

      Наблюдая за этой сценой и давясь от смеха, Саманта спросила:

      – Ты про ее грудь?

      – Нет-нет! – вскричал Кэлибрид.

      А Локрин в тот же миг воскликнул:

      – Да-да, конечно!

      – Вы же знаете, мне можно все говорить начистоту, – сказала девушка.

      – Как это – «начистоту»? – Локрин почесал свои лохмы. – Я ведь вроде бы ничего такого грязного не сказал…

      – Начистоту – так выражаются в Америке, – рассмеялась Саманта. – Это значит – говорить искренне, все как есть. Не нужно стесняться и подбирать слова только потому, что я женщина.

      – Это мы знаем, – потупился Кэлибрид. – Вот только…

      – Да просто Кэл, старый дурак, решил, что ты огорчишься или начнешь завидовать, – простодушно пояснил Локрин. – Потому что у жены лэрда сиськи во какие! А у тебя… гм… ну, можно сказать, совсем никаких нет.

      – Все, что мне надо, у меня есть! – возмутилась Саманта.

      Три пары мужских глаз тотчас же уставились на весьма скромный вырез ее платья, и Саманта скрестила руки на груди, мысленно признавая, что впечатлить мужчин ей и впрямь нечем.

      – Не думай об этом, Сэм, – решил утешить ее Кэлибрид. – Ты очень красивая!

      – Это точно! – согласился Локрин.

      – Глаза у тебя того же цвета, что и наш Альт-Дабхорм.

      – И это правда.

      – Ну, а грудь? Что грудь? Разве это в человеке главное?

      – Ты не переживай, и без сисек жить можно! – добавил Локрин, но, на взгляд Саманты, это было уже лишнее.

      Кэлибрид снова пихнул приятеля локтем.

      – Ах ты старый болван! Еще раз рот откроешь – смотри, как бы тебе не остаться без ужина!

      – Да уж, тетеревиную грудку кто-то сегодня точно не получит! – подмигнув старикам, проговорила Саманта.

      Решившись наконец, взглянуть на Каллума, она заметила, что по щекам его, почти сплошь заросшим бородой, разливается румянец, а золотистые глаза искрились весельем. Хотя… Было в его глазах и еще что-то, и это «что-то» заставило ее поспешно отвести взгляд.

      Жареного тетерева с зеленью и в подливе из стекшего жира, четверка ела в уютном молчании. Саманта обдумывала свое положение и пыталась понять, что делать дальше.

      Даже если забыть о данном Элисон обещании, Саманта не хотела расставаться с Эррадейлом. За неделю, прожитую здесь, она успела полюбить это место. Влюбилась в этот старый дом со сложной планировкой, к которому, казалось, каждое новое поколение пристраивало что-то свое – и в просторный зал, и в холл, и в окна-бойницы… Никогда еще ей не приходилось жить в таком огромном доме! И в таком старом – быть может, старше всей ее страны.

      Целые дни, с утра до вечера Саманта проводила в полях, на болотах и на берегах хрустальных озер, гоняя скот, так что