Сарматы. Рать порубежная. Сергей Нуртазин

им достались сладости. Нашел Ахиллес время подойти и к знакомой целительнице Газнае. Вручив девушке ожерелье из морских ракушек с подвеской-раковиной, с улыбкой изрек:

      – Этот скромный дар просил меня передать один из моих друзей, имя которого вам известно, моя милая спасительница.

      Газная покраснела, опустила голову:

      – Как я объясню людям, от кого подарок?

      – Скажешь, что это подарил тебе я, в благодарность за исцеление. Но я не вижу радости на твоем лице. Тебе не понравился подарок Горда? Завтра я уезжаю в Танаис, а затем меня ждет дальнее путешествие, возможно, я навещу посольство аорсов в Риме, и передам Горду, чтобы он привез подарок более достойный такой замечательной девушки.

      Газная молчала, смотрела на Ахиллеса испытующим взглядом. Могла ли она поведать купцу свою тайну? Он друг Евнона, неплохо относится к ней, Горд доверился боспорцу, почему не рассказать ему обо всем?

      – Что случилось? – спросил Ахиллес. Ее угнетенное состояние обеспокоило его. – Тебя обидели?

      Заботливый тон Ахиллеса разрешил сомнения целительницы:

      – Я случайно подслушала разговор Даргана и Зимеганы… – голос девушки задрожал от волнения.

      – Слушаю тебя, продолжай, – голос Ахиллеса обрел твердость и решимость, успокаивающе действуя на Газнаю.

      – Они говорили, что пока Горда и Умабия нет, пора отправить Евнона к праматери. Они хотят сделать верховным скептухом Даргана! Он сказал, что позже они свернут голову Умабию и Горду. – В глазах девушки появились слезы, она закрыла лицо ладонями, из-под которых вперемежку со всхлипами донеслось: – Они погубят его!

      – Не беспокойся, я сам разберусь с этим… И не говори никому о нашем разговоре.

      Следующий день был днем откочевки племени к реке Ра. Евнон назначил Даргана распорядителем, и теперь тот с важным видом разъезжал на лошади между повозок, время от времени отдавал приказы, повелительно покрикивал на нерасторопных соплеменников. Улучив момент, к нему подошел Ахиллес. Драган слез с лошади. После обмена приветствиями Ахиллес пристально посмотрел в глаза Даргана и сказал:

      – Мне стало известно, что ты что-то затеваешь против скептуха.

      Предательская бледность проявилась на лице Даргана. Ахиллес понял – он виновен, но доказать это не представлялось возможным, слов Газнаи было слишком мало, чтобы вывести злоумышленников на чистую воду. Ему же, иноплеменнику, могли не поверить. Даже Евнон вряд ли одобрил вмешательство чужеземца в дела своего племени. Оставалось одно – оторвать осе жало, пока оно не ужалило.

      – Запомни, в стане есть люди, которые по моему поручению следят за тобой и твоей подружкой Зимеганой, и если ты собрался вынуть меч из ножен, лучше вложи его обратно. Послушай совета, а я позабочусь, чтобы Евнон не узнал о твоих скверных замыслах. – Ахиллес улыбнулся, глаза его сузились.

      Ни улыбка, ни взгляд не предвещали Даргану ничего хорошего. Боспорец отошел. Все произошло так быстро, что