Доверьтесь мне. Я – доктор. Макс Пембертон

диалог с миссис Крук, которая по малейшему поводу впадает в слепую панику.

      Хотя в теории Льюис совершенно прав в своем предположении о том, что именно миссис Крук должна заниматься нашей зарплатой, ну или хотя бы представлять себе порядок ее начисления, выясняется, что на самом деле все не так просто. Чеками занимается Труди.

      – Кто такая Труди? – следует вопрос.

      – Секретарь мистера Баттеруорта, – поступает ответ.

      Недоумевая, почему секретарша хирурга должна отвечать за зарплату интернов, я отправляюсь в ее кабинет, чтобы как-то разобраться в ситуации. Труди, в контрасте с мистером Батеруортом, – само очарование. Слегка за сорок, с высветленными волосами, подстриженными под каре, в очень короткой юбке, черных колготках и сапогах до колена. Она явно молодится, но тут уж на войне как на войне – все средства хороши.

      – Он настоящий баран, правда? – говорит она, стоит мне упомянуть мистера Баттеруорта.

      Не совсем уверенный, как правильно на такое отвечать, задаю встречный вопрос:

      – И как только вы работаете с ним?

      – Ну, ко всему можно привыкнуть. К тому же в мои годы начинаешь понимать, что все начальники – идиоты, а мистер Баттеруорт так умеет распугать всех вокруг, что меня тут почти никто и не тревожит.

      Она встала из-за стола, а я заметил в углу ее кабинета холодильник, поверх которого лежало аккуратно свернутое кухонное полотенце, и стоял чайник с чашками. Она взяла одну и покопалась в сумочке, разыскивая чайный пакетик.

      – Местным уборщикам совершенно нельзя доверять, тащат все, что не приколочено. Когда я впервые вышла на работу, тут же украли целую коробку с чаем. Но больше я такого не допускала. Стала все хранить у себя в сумке.

      Она вытащила оттуда же пакет с молоком.

      – Хотите чайку? – спросила она через плечо, наливая в чашку кипяток.

      – Не могу, мне надо назад в отделение. Я только зашел спросить про зарплату.

      – Ой! – воскликнула она, и я ошибочно решил, что из-за зарплаты, но Труди продолжила.

      – Вы просто обязаны выпить чаю! На чай время должно быть всегда. Я искренне так считаю и не могу вас отпустить, не угостив.

      Сопротивляться бесполезно. Сажусь и пью с ней чай. Одновременно понимаю, что впервые за весь день сижу, и впервые за месяц, проведенный в госпитале, пью на работе чай. Обычно чайник даже не успевает закипеть, как у меня срабатывает пейджер. Кстати, вот и он. В обычном состоянии паники, тянусь за телефоном. Но вместо меня трубку подхватывает Труди.

      – Говорит секретарь мистера Баттеруорта… да… доктор Пембертон на совещании… нет, его нельзя отвлекать. Хорошо, непременно.

      Она возвращает трубку на место.

      – Какая-то медсестра хотела, чтобы вы что-то записали в карту. Сказала, найдет другого врача.

      Я откидываюсь на спинку стула. Да, так можно и избаловаться.

      Суббота, 6 сентября

      Руби всерьез собралась подать заявление в службу опеки, чтобы к нам прикрепили социального работника. Сами мы не справляемся.