Ни слова о деньгах. Наталия Левитина

на этой фразе.

      – Хмм… Надо же. И сын едва не повторил их судьбу.

      Произнеся эти слова, Елена Борисовна кивнула на прощание и отправилась по своим делам.

      – Могла бы сказать «соболезную» или «как жаль», – прошипела ей вслед Люся. Она стояла в сторонке, пока Даша разговаривала с хирургом. – Ну и стерва!

      – Ты что! – возмутилась Дарья. – Она богиня! Она спасла Андрею жизнь!

      – Богиня, скажешь тоже! Стерва и воображала. Все вокруг неё прыгают, вот и задирает нос.

      – Если и задирает, то вполне обоснованно. Во-первых, Елену Борисовну можно вознести на пьедестал лишь за одну её красоту. А во-вторых, она гениальный хирург.

      – Прямо уж и гениальный, – недовольно пробубнила Люся.

      – Со скальпелем обращается лучше любого серийного маньяка, – заверила Даша.

      – Похоже, ты в неё влюбилась.

      – Наверное, я не одна такая.

      – Тоже мне, звезда, – хмыкнула Люся. – А с тобой она сейчас разговаривала по-хамски!

      – Я этого не заметила.

      Зураб Константинович (41, главврач больницы): Елена – хирург от бога, гений, уникум, золотые руки, ас. Для нашей больницы она – счастливый билет. Оперирует в три смены, готова жить в операционной. Получает, по правде говоря, копейки. В Штатах жила бы в трёхэтажном особняке с бассейном, летала бы в больницу на личном вертолёте. Но деньги ей не нужны, её интересует только работа.

      Джошуа Маклауд (43, учредитель фонда «Medical researches»): В российской глубинке можно найти настоящие бриллианты. Я был в шоке, посмотрев видеозаписи операций. Эта молодая женщина творит чудеса. Мы сразу предложили ей переехать, к тому же она хорошо знает английский. Наотрез отказалась. Русские – загадочны и необъяснимы. А русские женщины ещё и фантастически красивы.

      В палате Андрея расположился филиал химического факультета: все горизонтальные поверхности – диван, подоконник, края Андрюшиной кровати – были облеплены хорошенькими девицами. Предводительствовал Данила, закадычный друг Андрея. Кто-то грыз яблоко, кто-то пил лимонад. Одна малышка курила, выпуская дым в щель между рамами приоткрытого окна.

      – Что вы тут устроили! – возмутилась Даша. – А ну-ка брысь отсюда!

      – Дашечка! Дашундрик! Не кипятись! – подскочил Данила.

      – Она ещё и курит! А грязь какую развели!

      Через пару минут молодёжь испарилась. На щеках и шее Андрея красовались помадные поцелуйчики. Кто-то поцеловал даже пододеяльник.

      – Честно говоря, они меня утомили, – признался Андрей. – Вы вовремя появились.

      – Можно тётя Люся тебя тоже поцелует? – просюсюкала Люся. – Ты такой хорошенький тут лежишь. Прям, как лялечка.

      – Сегодня он гораздо лучше выглядит, правда? – с надеждой обратилась к подруге Даша.

      – Не то слово! – поддержала Люся. – Уже почти человеком стал, а раньше был типа мумии. Ну, или зелёной гусеницы.

      – Лялечка, мумия, гусеница… Ты уж определись, – недовольно буркнула Даша.

      – А когда тебе можно будет