Сквозь тусклое стекло. Михаил Март

сумели разглядеть.

      – Здесь стоянка специально для них. Грузовой транспорт, обслуга…

      – Какая машина уехала?

      – Белый фургон, «Мерседес», со спутниковой антенной на крыше и рекламой какого-то фильма на бортах. Помню слово «Скоро». Вон дырка в ряду осталась, с того места машина выехала.

      – Я могу от вас позвонить?

      Сторож пододвинул телефон к окошку:

      – Встаньте на ящик у вас под ногами, иначе не дотянитесь.

      Оперативник связался с дежурным по городу и представился майором Панкратовым. Передал ему описание фургона и направился к лифту. Когда лифт стал подниматься наверх, сторож покинул будку, вышел на улицу и два квартала прошел пешком. Там его поджидала машина. Он сел в нее, сдернул с себя парик, наклеенные усы, брови и уехал.

* * *

      Все шло по плану. Фургон благополучно выехал из города и на четвертом километре Варшавского шоссе свернул налево. Уже стемнело. Машина шла на дозволенной скорости. Отход был продуман заранее, маршрут выверен, время рассчитано по минутам. Но всего предусмотреть невозможно – из-за поворота выскочил бензовоз. Похоже, за рулем сидел нетрезвый водитель. Он попытался увернуться, резко крутанул руль вправо, слишком резко, цистерну занесло, она опрокинулась и всей мощью ударилась о кабину фургона. Разлилась река бензина. Сидевшие в фургоне получили увечья и остались бы живы, если бы их не заперли в железной коробке. Нашли монтировку, попытались отогнуть стальные листы, но не успели. Последнее, что видел в щель один из потерпевших, был силуэт убегающего шофера бензовоза. Вспыхнуло пламя, потом раздался взрыв, огонь метнулся к небесам, цистерна взлетела на воздух, рвануло еще раз.

      Пламя пожара было видно за несколько километров от места катастрофы.

      3

      Запись видеонаблюдений просмотрели молча, потом перемотали пленку на начало и запустили снова.

      – Ну, Веня, комментируй. Полагаю, ты всех узнал, – сказал полковник, откинувшись на спинку стула.

      Журналист хитро улыбнулся:

      – Однобокого сотрудничества не получится, Леонид Палыч. Мы должны дополнять друг друга. Я вам, а вы мне.

      – Рассчитываешь получить пять тысяч, обещанные банкиром? – спросил полковник.

      – Пятьдесят. Он заплатит и больше. Это стартовая цена. Вы же слышали, страховая сумма составляет четыре с половиной миллиона. Если прижать Гурьева к стенке, он выложит двадцать процентов от суммы. Гурьев – банкир, а они всегда начинают с минимальной ставки, если им надо платить, а не получать. К тому же это официальные деньги. Я готов заплатить с них налоги, и у меня уже никто не спросит, на какие шиши я строю себе дачу.

      – У тебя все есть. И машины, и квартира, и дача. Ни для кого не секрет, как ты зарабатываешь на жизнь.

      – А чего мне это стоит? Если бы я вам не помогал, Леонид Палыч, меня бы давно загребли ваши ребята. Я столкну вас с места в этом деле, а вы мне поможете получить премиальные. Но работать будем на равных. Я вам, вы мне.

      – А ты уверен, Веня, что нас надо сталкивать с места?