Месть темной эльфийки. Милослав Князев

целей подобных мероприятий была проверка и поддержание боеготовности главной ударной силы. Для европейского Средневековья, которое, собственно, своими турнирами и прославилось, это конное рыцарство, основным боевым приемом которого был копейный таранный удар. И именно под него были «заточены» тогдашние турниры – совмещали, так сказать, приятное для публики с полезным для отечества. До мечей дело доходило, если, сломав все копья (в том числе и запасные), соперники все еще умудрялись каким-то чудом оставаться в седлах, причем оба, что действительно иначе как чудом назвать трудно. Спешиваться же им приходилось крайне редко. А тут все наоборот – конные поединки в основном для отсева лишних, а главные схватки ведутся на мечах. Да, выродились тут турниры в какое-то подобие нашего спорта. Но у нас, как я уже говорил, полуголые полоумные миллионеры бегают толпой по полю за одним мячиком как раз ради этих самых миллионов, а тут благородные за свои же деньги толпу развлекают. И что характерно: в обычной жизни те же благородные за подозрение в насмешке простолюдина убить готовы, как же – «урон рыцарской чести».

      Ужас, Летящий На Крыльях Ночи. Конь эльфийский

      Вот уже несколько лун сменилось, как я стал вожаком табуна. Правда, если честно – очень маленького, и не все кони в нем эльфийские. Да и те, что есть, – сплошь одни слабаки, многие даже языка двуногих не знают (еще ослик есть, накачанный магией жизни по самые кончики длинных ушей, но его частью табуна даже смешно считать). Это эльфы, подсунув худших лошадей, так отомстили Хозяйке и ее свите за то, что ей меня укротить удалось. Оно и понятно, лучшего скакуна из леса увела, такого не прощают. А еще какая-то размолвка у эльфов с короткоухим вышла, но это наверняка мелочи.

      Кстати: этот короткоухий, князь Ва’Дим, оказался главным двуногим в нашем общем табуне, который он командой называет. Моя Хозяйка и еще одна, белобрысая принцесса, – его подруги, а тот странный коротышка, гном – при них на правах то ли подрастающего жеребца, то ли, скорее, отбегавшего свое старого мерина. Вот и вся команда. Да, есть еще один странный пес – или он оборотня укусил, или наоборот, но чувствуется в нем что-то такое. Любит покомандовать, лохмач вредный, – чует, что остальные кони его побаиваются, но, пока сильно им не досаждает, я почти не вмешиваюсь. Только показываю, кто в табуне главный. Да и хозяин его, короткоухий князь, тоже не менее странен – и в седле держится не лучше своего пса, и мечом размахивает, как палкой, а все его почему-то уважают и слушаются, трудно понять двуногих.

      И ведь имя мое тоже им придумано. Мы с Хозяйкой как раз стояли, размышляли, а он мимо шел и ляпнул невпопад: предложил назвать меня Буцефалом. Это меня, лучшего из эльфийских скакунов! Да пусть он так быков безмозглых зовет, шут, а не князь! Я тогда от обиды чуть не выдал свой главный секрет – знание языка двуногих. Но, к счастью, на мое фырканье внимания никто не обратил. А Хозяйка была возмущена не меньше моего. Да и Ва’Дим этот тогда быстро поправился и назвал-таки настоящее мое имя. Хорошее имя, правильное, таким можно гордиться.

      Между