Гоби – маленькая собака с очень большим сердцем. Дион Леонард

что кто-то из них знал о моих жилищных условиях, и я хотел, чтобы так оставалось и дальше. Я стеснялся своего общежития и старался скрывать правду от одноклассников, у которых были идеальные любящие семьи и дома.

      Деон относился к тем людям, которые могут очаровать кого угодно. В пятницу или субботу вечером мы иногда выбирались в паб выпить пива и поболтать с девушками. Я предоставлял Деону возможность вести разговор, как, впрочем, и танцевать. В те дни среди мужчин из таких маленьких австралийских городов, как наш, было не принято танцевать, и почти всякий раз, сойдя с танцпола, Деон получал порцию оскорблений и пара тумаков. Но он просто смеялся над этим.

      Как-то днем в воскресенье мы валялись на койках, убивая время, когда услышали чей-то крик в коридоре. Кто-то звал Деона, заявляя, что сейчас убьет его за то, что тот спит с его девушкой.

      Мы замерли. Я посмотрел на Деона, который впервые в жизни выглядел по-настоящему перепуганным. Живя в общежитии, мы оба пытались строить из себя крутых ребят, но на самом деле были просто детьми, которые в тот момент до смерти перепугались из-за того, что кто-то намеревался избить их. К счастью, те, кто нас искал, не знали, в какой мы комнате, и бродили туда-сюда по коридору, пока наконец не ушли. Нам хватило пережитого, чтобы как можно скорее переехать из общежития.

      «Гранд Отель» был на одну ступень выше, чем общежитие, но все равно имел мало общего с отелем. Это был, скорее, паб, над которым сдавались в аренду несколько комнат. Вместо наркоманов, пьяниц и бездомных, здесь жили работники железной дороги или местного мясокомбината. Один из жильцов в прошлом был игроком в бильярд и даже однажды обыграл чемпиона страны, но пропил весь свой талант. Еще здесь жил путешественник, растративший все деньги и решивший поселиться в Уорике. Мне нравилось слушать его. «Любой город подойдет, – говорил он, – пока ты готов принимать его недостатки».

      В «Гранде» я чувствовал себя намного счастливее, чем в общежитии. Мне нравилось находиться в компании людей, выбравших свою судьбу и довольных ею, даже если в ней не было идеальной жены, идеального дома и идеальной семьи. Среди них я чувствовал себя свободно, и впервые за долгие горы мне показалось, что слова матери, из-за которых я чувствовал себя никчемным и ненужным, нелюбимым неудачником и сплошным разочарованием для семьи, возможно, не следует принимать всерьез. Возможно, я все-таки как-то выкарабкаюсь.

      Пробежав еще футов двадцать после канала, я продолжал слышать лай и скуление позади. Затем наступила тишина. На минуту меня посетила надежда, что собака не прыгнула в воду, но не успел я задуматься об этом, как увидел сбоку знакомый рыжий силуэт. Собака снова была возле меня.

      А ты упрямая штучка, да?

      Вскоре тропа сделалась еще круче, а температура начала падать. Лицо и пальцы немели от холодного воздуха, но тело было покрыто потом. Из-за набора высоты дышать становилось труднее, голова начинала кружиться. Я знал, что, если придется все время без остановки бежать в гору, работать потребуется еще усерднее, чем обычно.

      Ненавижу