Набери мой номер ночью. Оксана Алексеева

Алексеевич? Вы серьезно пострадали?

      – Не так уж чтобы… – он задумчиво улыбался боковому зеркалу. – Пару ребер сломал и перепугался до чертиков. И решил, что лучше уж или сам буду за рулем, или вообще на метро поеду.

      – Понятно. А то я уж предположила черепно-мозговую травму или подобные долгоиграющие последствия.

      – С чего вдруг? – он мазнул по мне взглядом.

      Я промолчала. Уж очень отчетливо прозвучало бы хамство в честном ответе. И он вдруг рассмеялся – тихо, глубоко. Я от неожиданности уставилась на его профиль. Собственно, это был первый раз, когда я видела начальника смеющимся, он ведь даже улыбки по лимиту выдает! Смеется. И здорово-то как смеется – это, наверное, побочный эффект от вибраций его голоса, который я уже успела признать приятным.

      Но он на меня не смотрел и будто понял без объяснений:

      – Вас так расстроил отказ, Мария, что вы готовы называть меня на голову нездоровым?

      – Какой еще отказ?

      – А, ну да, мы же делаем вид, что вы в последние дни не смотрели на меня голодной кошкой. Как и сейчас смотрите.

      Больше я ни слова не произнесла. А то конкретно этому человеку всерьез грозила еще одна авария.

      Он ушел с целой стопкой документов, а я почти два часа ждала в машине. И не уедешь, если хоть каким-то образом следует изображать усердную сотрудницу. Когда наконец-то вернулся, я просто спросила:

      – Теперь в офис?

      – Почти. Еще в одно место заскочим. Устали? Там буквально на пять минут. Брату распечатку закину.

      Я вмиг заинтересовалась, а когда он через десять минут припарковался перед очередным зданием, спросила:

      – Можно с вами? Ноги размять, надоело в машине сидеть.

      – Конечно, – он и не удивился моей просьбе.

      Виталий Алексеевич встретил нас в холле, удостоив меня приветственным кивком и лишь слегка заинтересованной улыбкой. Их разговор действительно не продлился больше пяти минут – мужчина пробежался взглядом по полученному листу, задал какие-то вопросы по цифрам, кивнул и, не прощаясь, побежал обратно к лифту. Зря они так наспех – братья же. Могли бы и погоду обсудить, и цены на недвижимость, почему нет? Или сказать, например, «Покажи мне, как ты стараешься, Ева». Но ничего подобного, только бизнес. Голоса у них идентичны, особенно в таком спокойном тоне. И я почувствовала себя разочарованной.

      Зато когда ехали уже в наш офис, Кирилл Алексеевич вдруг заговорил с неприкрытой иронией:

      – Знаете, Мария, кажется, я вынужден взять свои слова обратно. Вы не только на меня – на всех мужчин так смотрите? Виталя тоже нравится? Вы – я заранее извиняюсь за этот вопрос – случаем не нимфоманка?

      Я просто одеревенела от обилия грубостей в мой адрес за один день. И это после того, как я его и раньше считала исключительно грубияном. Потому не стала удерживать порыв и ответила на той же ноте:

      – А вы – я извиняюсь за этот вопрос – случаем не слишком высокого мнения о себе? У вас навязчивая идея какая-то – все вас хотят, все вас взглядами облизывают?

      – Не