Счастью равная даль. 2 книга. Михаил Зайцев

ё толком и не жил. Семейные заботы, хлопоты о благополучии детей, поиски правды-матки в моей печальной России как-то незаметно состарили меня, что и в зеркало глянуть не хочется. Тело дряхлеет, всё лицо в морщинах, но душа-то – молода! И год от года, день ото дня становится моложе и моложе… Вот она и заставляет меня просыпаться ранним-ранним летним утречком и ехать за грибами в пойму, зимой же – на льдом покрытое Волгоградское водохранилище за судаком. И дело тут совсем не в грибах и рыбе, их количестве. Душа моя не может жить без природы. Только наедине с ней она свободна, радуется листочку и ветру со снегом, она растворяется в природе, иногда даже кажется, что ещё чуть-чуть – и она полетит. Высоко-высоко. Легко-легко. И тогда я вздрагиваю и мгновенно вспоминаю, что стою на земле, что я – всего лишь смертный, грешный человек, и шепчу в испуге: «Господи, помилуй меня! У меня ещё много мирских дел». В повседневности главное для меня – семья! Жена, дети, внуки… Вот и кручусь как белка в колесе и нахожу в этом превеликое счастье. Ну что ж, случается и так, что меня не понимают, это, конечно, печалит. Не более того. Но полёты души пока ещё продолжаются. Поэтому-то и пишу стихи… Приходит озарение – и они сами льются на бумагу. Если же вымучиваю – это при чтении сразу же видно. Надеюсь, что первых больше, но это решать уже тебе, дорогой мой читатель. …Эти две книги («И радости, и печали», «Счастью равная даль») я благодарно посвящаю своим литературным наставникам, поэтам: Николаю Константиновичу Старшинову и Валентину Митрофановичу Сидорову. К сожалению, их нет уже в живых. Но для меня они – живы! Они всегда в моей душе, с ними я разговариваю, советуюсь, читаю им новые стихи, гляжу им в глаза и жду, жду, жду, что же они скажут…

Михаил ЗАЙЦЕВ

      Лебяжная поляна

      «Пока живу, люблю и помню…»

      Пока живу, люблю и помню,

      Как детство милое моё,

      Волго-Ахтубинскую пойму,

      Природу дивную её.

      Здесь, на Лебяжке, отдыхаю.

      У речки Ахтубы стою.

      О детстве солнечном вздыхаю.

      И славу старости пою!

2008

      «Проснулся вдруг в полночной тьме…»

      Проснулся вдруг в полночной тьме —

      Тоска сжимает сердце мне.

      В тьме непроглядной слышу я,

      Что плачет матушка моя.

      Я знаю, мама умерла,

      Но вот она, светлым-светла,

      Стоит, опёршись на косяк:

      «Ну, как вы тут живёте, как!?»

      И – затуманилась во тьме,

      И не пришлось ответить мне.

2011

      «Сидеть на берегу реки…»

      Сидеть на берегу реки

      И вдаль глядеть из-под руки

      На облака, на солнце, воду

      На божий мир, его свободу.

      Какое счастье: просто жить!

      С водой-волшебницей дружить

      И улыбаться в ней себе,

      Но более всего – судьбе.

      И воду пригоршней ласкать,

      И между пальцев отпускать

      В неторопливые потоки,

      Омыв ладони, лоб и щёки.

      И видеть: в небе облака

      Крылом махают мне слегка

      И вдаль плывут неспешной птицей,

      Чтоб там с рекой соединиться.

2011

      «С милой по лесу идём…»

      С милой по лесу идём,

      Ягоду в лукошко рвём.

      Выбираем покрупней –

      В ножки кланяемся ей.

      Красовалась у дорожки –

      Смотрит нам в глаза с ладошки.

      Полежит на ней немножко,

      И с ладошки – прыг в лукошко!

      Глядь, а там её подружек –

      Три стакана, восемь кружек.

      Словом, целая семья…

      – Кто спелее всех?

      – Я!

      – Я!

2011

      «Здравствуй, речка…»

      Здравствуй, речка!

      В этот час

      Отвести не в силах глаз

      От волны твоей покатой,

      Светлой радостью богатой.

      Ты куда себя несёшь,

      Ты о чём, река, поёшь?

      Знаю, знаю, не серчай —

      Деток ветреных встречай!

      Что, отбились от руки,

      Загулялись ручейки?! —

      И широк, и чуть поуже,

      Все спешат к тебе на ужин.

      Все спешат к исходу дня

      Быть под боком у тебя!

2011

      «Поздний вечер