Славка с улицы Герцена. Владислав Крапивин

поджаты губы.

      Я принял вид человека, умудренного жизненными трудностями. Подбородком показал на Семкины новые полуботинки.

      – Тебе хорошо, успели обувку достать. А я без ничего. Вот обменяет мама ордер, тогда уж…

      Семка сочувственно, кивнул:

      – Ну, не беда. Мы еще не так уж много выучили, догонишь…

      – А мы много чего выучили! – возразила Галка. – Песню про Сталина пели и рисовали ёлочки. А послезавтра будем уже букву а изучать.

      – И мы тоже! – подскочил Семка.

      – Вы разве не в одном классе?

      Оказалось, что Семка в первом «А» – в том же, куда записан и я. А Галка – в первом «Б».

      Я усмехнулся с превосходством эрудированного человека:

      – Ты, Галка, наверно, свой класс и не найдешь. Ты же букву «а» не изучила и от «б» не отличишь…

      Галка обиделась:

      – Совсем тупой, да? Думаешь, я не запомнила, где у нашего класса дверь?

      И она, фыркая, удалилась.

      Самое забавное было то, что и Галка, и Семка знали все буквы и даже могли читать по складам. Но одно дело знать просто так, а другое и з у ч а т ь. Я улавливал эту разницу и ощутил что-то вроде зависти.

      Семка между тем обратил внимание на линкор.

      – Это немецкий?

      – Сам ты немецкий! Это «Марат». Линкор Советского Союза.

      – Немецкий. У него башня кривая.

      – Сам ты кривая!

      – Щас мы его разбомбим… – Семка подхватил с земли осколок кирпича и пустил в линкор, который приткнулся к дальнему берегу лужи. Я оттолкнул Семку плечом и бросился спасать свой корабль. В обход водоема. Семка успел пустить еще два снаряда. Но ни разу не попал.

      Я выхватил линкор из воды, прижал к груди.

      – Чё раскидался! Ты его делал? Сделай, а потом бомби!

      – А тебе жалко?

      – Жалка у пчелки…

      – Жадина-жила!

      – Моряк – с печки бряк!

      Семка ехидно скривил пухлую физиономию и пропел:

      Жила, жила-крокодила,

      Поменял г… на мыло! 

      – Значит, э т о м у вас сегодня учили? – язвительно спросил я.

      Семка помолчал, подумал и зловеще пообещал:

      – Только приди к нам в класс. Я ребятам скажу, все тебя лупить будут.

      Ах ты, обезьяна толстая! Еле умеет отличать «а» от «б», а туда же: «Наш класс!»

      Поддавшись мстительному вдохновению, я запустил в Семку щепкой с линкором. Щепка пролетела мимо. Линкор сорвался и угодил в лужу у Семкиных ног. Взметнулся язык мутной воды, грязные капли щедро окропили Семкину матроску.

      Семка посмотрел на влажные пятна и кругло открыл рот. Я приготовился драпать. Семка значительно превосходил меня по весу, и к тому же я понимал, что обида за перепачканный костюм придаст ему дополнительные силы. Но Семка постоял и… заревел. Ровно и басовито. И пошел, оглядываясь и что-то непонятно выговаривая сквозь слезы. Я смог разобрать лишь слово «попадет». Неясно было: то ли ему попадет за перепачканную матроску,