Потомки солнца. Признание Сичжина. Сон Хёнгён

от боли.

      – Стоит ли притворяться с таким усердием?

      – Я не притворяюсь…

      Сичжин приподнял рубашку. Вероятно, кто-то задел его в драке – на бинте, прикрывавшем недавно зашитую рану, выступила кровь.

      Увидев, что Сичжину действительно плохо, Моён мгновенно стала серьезной.

      Наклонившись, она стала осматривать рану. Прядь волос упала на щеку девушки. Сичжину захотелось протянуть руку и поправить непослушный локон. На этот раз дрогнуло его сердце.

      Они направились в хирургическое отделение. Сичжин вел себя как примерный пациент и выполнял все распоряжения доктора: разделся до пояса, устроился на больничной кушетке. Под ярким светом ламп стали видны многочисленные шрамы на теле. Настоящая летопись его боевых подвигов: и внушительные, и небольшие, каждый из этих шрамов напоминал, где, когда и с кем пришлось столкнуться Сичжину. Одно ранение искалечило его душу даже сильнее, чем тело. По оставшимся рубцам Сичжин мог восстанавливать в памяти прошлое, но не мог ни с кем поделиться воспоминаниями. Его профессия обязывала соблюдать секретность.

      – Думаю, швы разошлись во время драки. Когда вы получили это ранение? – спросила Моён, сняв окровавленную повязку.

      – Пару дней назад.

      – Как это произошло?

      – Поранился, когда мы копали какую-то яму. Вы ведь знаете, в армии постоянно что-то копают.

      – В самом деле? Странная у нас армия. Пулю вы тоже схватили, пока копали яму? Это ведь огнестрельное ранение? – указала Моён на шрам выше.

      Шрам от пули, изувечившей не только тело, но и душу.

      – Вы знаете, как выглядят огнестрельные раны? – с сочувствием в голосе спросил Сичжин в ответ.

      – В Корее бы не узнала, но я одно время работала волонтером в Африке, там приходилось видеть.

      – Раз вы в курсе, не стану отрицать. Я получил это ранение в Нормандии. Пули тогда сыпались градом, и я пробирался сквозь огневой шквал, чтобы спасти боевого товарища… – почти торжественно начал рассказ Сичжин.

      Некоторое время Моён слушала, не говоря ни слова.

      – Вашего боевого товарища, случаем, звали не рядовой Райан? – в конце концов спросила она невинно, без капли иронии в голосе.

      Не сумев сдержаться, Сичжин рассмеялся. Эта девушка была поистине удивительной. Бесстрашно сражается за правду, честно признает свои заблуждения, да еще и остроумно реагирует на юмор.

      – Готово. Швы можно будет снять через неделю, а до тех пор регулярно меняйте повязку. У вас в воинской части есть медпункт?

      – А можно перевязывать здесь?

      – Не далеко добираться?

      – Далеко. Как насчет того, чтобы я приходил каждый день? – игриво предложил Сичжин.

      Моён на секунду задумалась, словно взвешивая в уме ответ.

      – Каждый день не стоит, трех раз достаточно… Ну хорошо, четыре перевязки ускорят ваше выздоровление.

      – Делать перевязку будете вы?

      – Разве важно, кто будет менять бинты?

      – Очень важно. Это должна быть очень красивая девушка.

      Наконец-то на ее лице расцвела улыбка.

      – Раз