Мой возлюбленный vampire… (сборник). Елена Усачева

чахлые колючие ветки. Несколько цветков упало на его могилу. Один словно специально был положен на середину холмика. Виктор успел сделать несколько шагов, прежде чем он узнал это вялое недоразумение природы. Вампир быстро вернулся и, не касаясь мятого стебля, склонился над цветком, резко вдохнул в себя воздух. Ее запах там был, слабый, с привкусом прозрачной родниковой воды. Она касалась этого цветка, прижимала к себе и… Принесла сюда?

      Виктор выпрямился, не зная, как расценивать эту странную находку. Радоваться, что теперь можно обойтись без лишних слов? Или расстраиваться, потому что ничего, кроме невозможности дальнейших отношений, этот дар означать не может?

      Не стал ничего трогать. Пошел прочь. Через несколько часов он вернется, и все станет ясно. Любовь не терпит недомолвок. В любви надо говорить прямо и открыто. Но перед этим стоит подготовиться.

      Найти подходящие новое платье и подарок оказалось делом несложным. Небольшой город рядом с поселком имел всего один магазин и одну ювелирную лавку. С прической было сложнее. Виктор немного поколебался, выбирая между старым мастером и его молодым подмастерьем, и наконец отправился к молодому человеку. Прическа получилась, может, не столь изысканная, как этого требовали нормы приличия в его время, но в целом Виктор был удовлетворен. Да и сил удалось поднабраться. Город не деревня, здесь легче было заметать следы.

      Уже за полночь он стоял под ее окном. Свет в комнате снова не горел, но Виктор чувствовал ее взволнованное дыхание, знал – его ждут, о нем думают.

      Катя сидела на кровати и распахнутыми от ужаса глазами смотрела в ночь. Она гнала от себя страшные мысли, но ничего не могла с собой поделать – память услужливо подсовывала ей вид кладбища и поникшего куста над старой заброшенной могилой. Утром из церкви все сразу пошли к селу, а ее что-то повлекло в сторону кладбища. От второй уже бессонной ночи чуть побаливала голова, хотелось спрятаться от солнца в тень.

      – Катя! Катя! – рассерженно звала матушка. – Обедать пора.

      Мысль о еде в таком печальном месте казалась кощунственной. Катя смотрела на невысокие оградки, на ухоженные могилы и думала, что в общем-то здесь неплохо, мирно так, покойно… И только помятый розовый куст был не к месту. Печальные поникшие цветы… Зачем нужен этот символ грусти?

      Она уже было собралась уходить, как вдруг страшная догадка заставила ее внимательней вглядеться в потрепанное растение. Девушка вытащила из-за пояса ночную розу. Сомнений не было, цветок был с этого куста, те же жухлые лепестки, такой же тонкий колючий стебелек. Цветок был сорван на кладбище и принесен ей. Кто-то не догадался, что с кладбища ничего нельзя приносить. Кто-то… Она прошла вперед, не зная, что делать с открывшейся тайной. В душе холодной льдинкой поселилась тревога. Девушка остановилась около первой же могилы, вгляделась в стертые буквы. Какой-то бедолага умер сто лет назад. Не раздумывая, Катя опустила цветок на могильный холмик. Сегодня же надо попроситься на ночь в комнату Лизоньки, хватит