Любовная записка с того света. Елена Усачева

всех Петькиных ценностей – гвоздей и болтов, камешков и деталей от часов, подобранных по случаю, лежала бумажка. Первым Петькиным желанием было выбросить эту бумажку, не читая. Он даже уже вынул руку из кармана и похрустел листочком… Но любопытство взяло верх.

      На листочке в клеточку был нарисован букет заметно увядших цветов (головки у всех склонились, а у одной ромашки облетели лепестки), а снизу все тем же корявым почерком было написано: «Всегда твоя до гробовой доски. И после. Вера». А снизу снова виднелся маленький крест и могильный холмик.

      – Что за черт!

      В задумчивости Петька повертел в руках листочек, словно на обороте мог быть написан адрес отправителя. Но на другой стороне было только начало какой-то задачки – написано «Дано» и «Найти».

      – Черт, черт, черт! – выругался Петька, комкая странное письмо.

      – А ну, иди ругаться на улицу!

      Голос уборщицы вывел Петьку из задумчивости. Он сунул листок в карман и побежал на школьный двор.

      О случившемся нужно было срочно кому-нибудь рассказать. Единственным человеком, который бы его понял, был Гришка Полухин. Но он сейчас болел, лежал дома с таким сильным кашлем, что к нему никого даже на порог не пускали.

      Петька прибавил ходу.

      Домой к Гришке нельзя, зато можно позвонить!

      Петька так обрадовался пришедшей в голову идее, что перестал смотреть под ноги и… провалился в яму.

      – Ах, убился! – взвизгнул где-то наверху голос доброхотной старушки.

      Петька лежал на спине и смотрел в мрачное серое небо, испещренное яркими звездочками.

      – Насмерть ребенок расшибся! – причитала старушенция. – Понарыли ям, людям ходить негде!

      Петька медленно перевел взгляд на голос и увидел, что над ним склонилась обыкновенная бабка в теплом синем платке. Вот только лицо у нее… Петька видел конопатое улыбающееся лицо девчонки. Ее рыжие волосы свисали вниз.

      – Здравствуй, любимый, – улыбнулась девчонка и медленно растаяла, оставив после себя яркие искорки.

      Или это у Петьки из глаз искры посыпались от падения? Тут он на всякий случай зажмурился.

      – Ой, а молоденький-то какой… И уже мертвый… – все причитала старушенция, готовая, кажется, вот-вот пустить слезу.

      Петька понял, что пора подавать признаки жизни, с трудом сел и открыл глаза.

      – Не дождетесь, – хрипло произнес он, наблюдая, как бабкина физиономия, и в самом деле сейчас старушечья, скачет вокруг его несчастной стукнутой головы.

      Когда окружающее перестало скакать и встало на свои места, Петька поднялся на ноги и, не обращая внимания на причитания бабки, снова пошел к дому.

      У него уже не было сомнений: все эти падения аквариума на него, его самого в яму – не случайны. На лифте он подниматься на свой пятый этаж не стал, пошел пешком. По дороге ему встретилась только кожура от банана, которая могла быть диверсией, а могла быть просто кожурой от банана.

      Едва захлопнув входную дверь, Петька схватил