Пять скачков до горизонта. Владислав Крапивин

мхом, чьи пушистые валики зеленели в желобках и щелях кровельного настила. А издалека все сильнее пахло промытой тополиной листвой. Я стал дышать глубоко и весело.

      Туча давно уже скатилась к самому краю неба и там казалась жалко растрепанной и нестрашной. Она открыла в синеве половинку бледной дневной луны.

      Станешь тут бледной при таком солнце!

      Вымытые крыши ослепительно бликовали под лучами. А вдали горели золотом верхушки городского сквера. «Гори, зонт…» – опять вспомнилось мне. Правда, настоящего горизонта, где небо сливается с краешком земли, с низкой крыши видно не было. Его заслоняли деревья и здания центральных улиц (хотя и невысокие, но все же закрывающие дальнюю даль). Зато в нескольких кварталах от меня высоко и с чудесной стройностью поднималась над крышами, ярко белела на солнце колокольня Спасской церкви. Впрочем, тогда я не знал еще этого названия – Спасская. Это просто была для меня Белая башня, знакомая с самого раннего детства, привычная и любимая. И мне было известно, что это храм , хотя и закрытый в давние времена.

      Я не был верующим мальчиком (в те-то октябрятско-пионерские годы!). Но… и совсем неверующим тоже не был. По крайней мере, с уважением и пониманием смотрел, как мама иногда вынимала из сундука маленькую икону с Богородицей и мальчиком Иисусом и, перекрестившись несколько раз, аккуратно прятала ее обратно. И сейчас я вдруг вспомнил слова соседок, что маму от молнии «уберег Господь». Благодарность за это спасение, за эту послегрозовую солнечность, за окутавшую меня радостную безопасность тепло поднялась у меня в груди – так, что даже защипало в глазах. Словно только что дочитал хорошую книжку, в которой наши победили всех врагов и все, кто любил друг друга встретились и не расстанутся навеки. Я глубоко вдохнул тополиный воздух и неумело, но размашисто перекрестился на сияющую белую башню. И ничуть не боялся, что кто-то может в этот миг увидеть меня с улицы. Вернее, даже не думал про такое…

      – Славка, ты чего там делаешь! – раздалось со двора. Это появились внизу мои друзья-приятели Володька и Виталик.

      – Смотрю на горизонт! – весело соврал я. Впрочем, было ощущение, что говорю правду.

      – Айда к Маслозаводу! Там такая лужа разлилась, можно играть в морской бой! – крикнул Виталик. А Володька добавил:

      – Целый океан!

      Кто же не хочет побывать в океане! Я почти кубарем скатился по лестнице, и мы побежали по мокрой траве.

      …А за настоящим, далеким горизонтом я побывал тем же летом, но уже в августе. Незадолго до того, как стал второклассником.

      4

      Однажды в конце августа отчим собрался на загородные картофельные поля. Не знаю точно, в чем там было дело. Кажется, какой-то колхоз или совхоз попросил городских жителей помочь в уборке раннего картофеля и обещал расплатиться натурой. Видимо, работники конторы «Заготживсырье» оказались в числе этих помощников. (Кстати, не понимаю – зачем? У всех сотрудников были городские огороды, на задах той же