Цирк, да и только. Марина Серова

костюмы у нас есть, а вот к следующему, возможно, понадобятся. – Я подарила своему собеседнику надежду на дополнительный заработок, чем еще больше расположила к себе.

      – Мадемуазель, вы всегда можете рассчитывать на меня. Подработка мне не помешает. Я вот как раз сейчас кое-что здесь перешиваю для знакомых. – Пафнутьев перевел взгляд на стол, на котором стояла современная швейная машинка. Оказывается, это он сам на ней строчил здесь в свободное от работы время, а я думала, что жена. – Что касается Толяна, то он занят в цирке едва ли не постоянно. Босс, несмотря на родственные связи, нещадно эксплуатирует его, не дает ни выходных, ни проходных.

      – Правда? А я звонила в цирк, и мне сказали, что Трофимов то ли в отпуске, то ли отгулы взял…

      – Ну что за люди! – возмутился портной. – Вас жестоко обманули. Отдыхом это уж точно назвать нельзя. Длительное отсутствие выходных и отгулов – вот следствие того, что Толян оказался там, где оказался.

      – А где он? – уточнила я.

      – В больнице, в палате интенсивной терапии, – трагически произнес Пафнутьев.

      – А что с ним? – спросила я тоном искреннего сочувствия. В голове же промелькнуло: а не покусал ли его детеныш хищника?

      Однако ответ Николая меня разочаровал:

      – У него обострилась язва желудка. Врачи предлагали сделать операцию, и Толян уже было согласился, но босс его отговорил. А знаете почему?

      – Почему?

      – Потому что реабилитация после операции будет длиться не одну неделю. Босс же надеется, что Трофимов по-быстрому залечит свой желудок и выйдет на работу. А там снова по два-три представления в день – чая попить некогда, не то что поесть как следует. Вот такие дела! – доверительно сообщил мне Николай.

      – Да, дела не так уж и хороши. А в какой больнице Анатолий лежит?

      – Во Второй городской. – Пафнутьев презрительно сморщился. – А я вот думаю, босс мог бы его и в частную клинику положить, если уж так дорожит им как специалистом. Но ему это даже в голову не пришло. Ты, говорит, Толя, лечись и поскорее выходи на работу. Каково, а?

      – Немилосердно как-то, – посочувствовала я.

      На самом же деле у меня было совсем другое мнение. Я ведь слышала, что именно сказал Косицын своему дальнему родственнику: «Толя, ты главное с этим не спеши, все надо делать по уму. Да не беспокойся! Нашли мы тебе замену, со светом проблем не будет. Да, не забывай держать меня в курсе. Если что – сразу звони, но я надеюсь, до критической отметки дело не дойдет. О деньгах вообще не думай! Я все оплачу». Артема Юрьевича нельзя было упрекнуть в немилосердии. Да, я ошиблась в своих первоначальных выводах, но и Николай тоже грешил против истины. Похоже, портной недолюбливал директора. Я попыталась выяснить, за что именно, но он ничего конкретного не сказал. О происшествии, взбудоражившем недавно весь цирк, Пафнутьев тоже промолчал. Вот уж действительно: все сотрудники цирка предпочитали не выносить сор из избы!

      – Вы уже уходите? – расстроился Николай, когда я поднялась с кресла.

      – Да, мне пора. – Я пообещала