Посмотри, на кого ты похожа. Елена Колина

– чистенькая, в белом халате, если что, всю семью вылечит! И всегда в руках кусок хлеба.

      Что-то я сегодня плохо себя чувствую, тошнит и кружится голова. И горло болит.

      – Мура, меня тошнит и кружится голова. Что это со мной? Скажи как будущий врач!

      – У тебя кариес, – ответила Мурка и унеслась в школу.

      А гулять с Львом Евгеньичем, как всегда, мне… А меня и так тошнит… И тут у меня внутри все похолодело и задрожало, а рука сама потянулась набрать Женькин номер. В Германии семь утра, но моё дело не терпит никаких отлагательств.

      – Женька, всё пропало! Меня тошнит, у меня задержка.

      – Дура ты, у тебя не задержка, а климакс! – сказала Женька.

      – Нет, задержка, задержка! – заверещала я.

      Это она со сна просто не разобралась. Какой может быть климакс в тридцать с небольшим?!

      Окончательно проснувшись, Женька отреагировала на мое сообщение как заправский гинеколог и принялась задавать мне наводящие вопросы – когда последний раз было то, а когда последний раз было сё…

      – Купи тест на беременность, – посоветовала она.

      Не понимаю, зачем мне тест? Взрослым опытным женщинам он ни к чему, и так понятно, всё-всё за беременность – тошнит, и болит горло.

      Тошнит, кстати, уже совершенно невыносимо, хорошо, что у меня сегодня только вечерние лекции… Надо будет поговорить с деканатом, пусть изменят мне расписание, беременным необходимо больше спать.

      – Ни о каких беременностях не может быть и речи. Сделаю аборт, – сказала я.

      – Правильно, – одобрила Женька.

      – Ни за что не буду делать аборт, – непоследовательно сказала я.

      Стыдно признаться врачу, что я в моем возрасте не умею предохраняться, а главное, я принципиальная противница абортов. Это убийство. Раньше все делали аборты, но теперь, когда мы стали как-то ближе ко всем религиям сразу, мы ни за что не хотим, чтобы нас осуждали церкви, к котором мы не принадлежим. Я не считаю, что аборт – это убийство, потому что откуда мне знать? Просто если у кого-то уже есть Мурка или Катька, сделать аборт всё равно, что… В общем, невозможно. Очень-очень боюсь маму.

      – Представляю, что скажет твоя мама, – хихикнула Женька.

      Я тоже представляю. Ну ладно, я знаю, как решить проблему с мамой, – пусть сама увидит, что я беременна, когда ребёнок уже родится.

      Слабым голосом сказала Женьке, что не могу с ней больше разговаривать, – мне нужно перед уходом на лекцию натереть себе морковку.

      Тереть морковку поленилась, а решила, что лучше сообщу всем новость.

      Ольга брала интервью у кого-то очень важного и даже не смогла со мной толком поговорить. Пообещала приходить гулять два раза в неделю. Врёт, обманет! У самой то просмотры, то пресс-показы.

      Я повесила трубку и представила, как иду с коляской по Владимирскому, одна. С озверелым видом поглядываю на часы каждые пять минут, проверяя, не прошли ли положенные для прогулки два часа. Или стою над песочницей со скучающим лицом. Или веду ребёнка за ручку в детский сад,