Любовь и вечность. Надежда Коврова

овременники, живущие в этом доме-замке, наверное, не удивились бы встрече с приведением в облике одного из прежних его владельцев. Бывшие жители каменного замка, давным-давно покинувшие его не по своей воле и, скорее всего, не по естественным причинам, топали, подвывали в подвале и на чердаке, скрипели своими старыми башмаками и бог знает еще чем, пугая тех, кто находился в нем на вполне законных основаниях. Возможно, люди нашего времени несколько преувеличивали масштабы необычных явлений, то и дело возникающих в их доме, однако непонятные шаги, вздохи и скрип действительно периодически имели место быть. По версии историков, Танюшин дом, как называли его однокурсники Татьяны, входил в число средневековых бюргерских домов, которые на территории России можно увидеть только в Выборге.

      Таня Володина училась на третьем курсе местного филиала одного из Санкт-Петербургских государственных университетов и готовилась стать экономистом. Ответственное отношение к учебе не мешало девушке быть веселой и общительной. Среди её многочисленных друзей особенно выделялся Виталий Рощин. Этот молодой человек учился на четвертом курсе и слыл завидным женихом. Он увлекался спортом и был сыном небедных родителей. Отец Виталия работал в центральной городской больнице. «Хирург от Бога» – говорили о нем и коллеги, и пациенты. По мнению Татьяны, для Виталика она была всего лишь «своим парнем», выросшим в их общем дворе. У этих молодых людей было много тем для общения, начиная с увлечения геологией и историей, заканчивая совместными планами на будущее, в котором, увы, не предусматривалось места для любви. Постепенно дружеские взаимоотношения Татьяны и Виталия стали уходить в небытие, и девушка винила в этом только себя. Глядя вдаль сквозь стену стекающего с небосвода дождя, она пыталась осмыслить происходящее и наметить план действий по возврату былого расположения Виталика. Но как она ни старалась, мысли терялись и путались в голове своей хозяйки, уставшей от любовных страданий.

      Вдруг где-то на чердаке дома протяжно завыл ветер. Временами в его заунывной «песне» появлялись жалостливые нотки, отчего Татьяне становилось, мягко говоря, не по себе. Считается, что приведения особенно активны в дождливую и пасмурную погоду. Вот таким-то как раз и был сегодняшний ненастный вечер. И на душе у Танюши навязчиво «скреблись кошки», не боясь накликать на свою хозяйку еще какую-нибудь напасть, помимо уже случившейся любви. Находясь в состоянии безысходности, близкой к оцепенению, Татьяна стояла у окна и всматривалась в серую даль. Привычный городской пейзаж казался незнакомым и нереальным. В какой-то момент девушке показалось, что на темнеющую поверхность сугроба с торца здания, упал луч света. Это было очень странно, потому что в той части двора не было ни фонарей, ни окон. Но, возможно, это лишь почудилось юной девушке, мечтающей о переменах в её однообразной и скучной жизни. Над окончательно погрузившимися в сумрак верхушками старых деревьев появилась бледная луна, и очертания знакомых предметов начали расплываться, давая волю богатой фантазии и чувствам, которые буквально захлестнули расстроенную Танюшу. До сих пор она не решалась признаться себе в том, что влюбилась. Это чувство девушка вынуждена была скрывать буквально от всех, даже от бабушки, которая ее вырастила. Первое время она кое-как справлялась с мучавшей её любовью. Но теперь её душевные силы были на исходе. Таня держалась, как могла, стараясь как можно реже встречаться со своим возлюбленным. Девушке казалось, что если Виталик узнает о её чувствах, то их долгая дружба закончится навсегда. Впервые в жизни Таня ощущала себя одинокой и беспомощной. Девушке казалось, что земля уходит из-под её ног. Она протянула руку к дождевому потоку, как будто пытаясь убедиться в том, что жизнь еще не окончилась и мир вокруг нее остается таким же, каким был когда-то в прошлой жизни, тогда, когда она была счастлива и беззаботна.

      Дождь лил сплошной стеной, которая отделяла серый небосвод от окружающей действительности. Зрительное отсутствие земли казалось странным и дезориентировало сознание, стремящееся вновь обрести привычную для него опору. Анна Родионовна ушла в гости к соседке. Прятать свою боль было не от кого, и Татьяна горько разрыдалась, зарывшись лицом в мамину шаль. Ход её печальных мыслей прервал резкий звук, напоминающий скрежет с трудом открывающейся ржавой двери. Затем раздался такой громкий и яростный лай собаки, как будто азартное животное напало на след преследуемого противника. Послышался рассерженный окрик хозяина, сопровождающего своего свирепого добермана. Девушка узнала голос мужчины из соседнего дома, каждый день выгуливающего своего непослушного пса. Во время утренних пробежек Татьяна часто видела игривого добермана, тянущего поводок с хозяином на другом его конце куда-то в чащу соснового бора. Вот и сейчас псу не терпелось побегать в лесочке, расположенном вблизи площадки для выгула собак. Спортивный характер пса не соответствовал вальяжному облику его хозяина. Коренастый мужчина лет тридцати, но уже с приличным животиком, предпочитал посидеть на лавочке или постоять под деревцем, пока его четвероногий друг носился по всей округе без поводка и чаще всего без намордника. Таня первое время боялась непредсказуемого и совершенно не воспитанного добермана. Однако позже она подружилась с добродушным, как оказалось, псом и даже иногда подзывала его для того, чтобы потрепать