Эви и животные. Мэтт Хейг

повторила она.

      И в следующий миг почувствовала, как змея проникла в её разум. Теперь Эви слышала мысли удава.

      – Но она такая сочная и вкусная…

      – Нет, – строго сказала Эви, – она ядовитая. Это пятнистый древолаз. Ты просто ещё совсем юный удав и не знаешь этого.

      Вид у змеи сделался озадаченный.

      – Почему ты хочешь меня спасти?

      Даже во сне Эви не составило труда ответить на этот вопрос:

      – Потому что могу это сделать.

      Она прекрасно понимала, что и удав, и лягушка могут её убить. Но это не значит, что она желала им смерти.

      – Спасибо, – подумала змея. – Ты хороший человек. Ты не такая, как Мортимер.

      – Мортимер?

      – Он охотится за мной, пытается меня контролировать. Он непохож на тебя или твоих родителей.

      Эви понаблюдала, как ядовитая лягушка прячется под упавшим бревном. Потом снова подняла глаза на удава.

      – Ты знаешь моих родителей?

      – Да, они здесь.

      Изумрудный удав скрылся в гуще ветвей, ускользнув из её мыслей, а Эви обернулась и в самом деле увидела родителей. Во сне ей было года три, и потому на маму с папой приходилось смотреть снизу вверх. Папа выглядел моложе и счастливее, и бороды у него не было. А мама казалась такой же красивой и доброй, как на фотографиях.

      – Мама! – воскликнула Эви и попыталась обнять её, но тут сон оборвался.

      Открыв глаза, Эви ещё долго не могла избавиться от странного чувства, что всё это ей не приснилось – а вспомнилось.

      Встреча с миссис Бакстер

      Миссис Бакстер сидела за столом в своём кабинете. На стене висел плакат с надписью «Душа исцеляется рядом с детьми». Если верить плакату, эти слова принадлежали кому-то по имени Фёдор Достоевский.

      Но миссис Бакстер почему-то не выглядела исцелённой. Вид у неё был скорее сердитый и возмущённый, словно она в жизни не видела ребёнка ужаснее.

      На столе перед миссис Бакстер стояла чашка, в которую она снова и снова опускала пакетик с чаем.

      – Это ромашка, – объяснила она обманчиво ровным голосом. – Говорят, она успокаивает нервы. А мне без этого сейчас никак. Пью уже семнадцатую за день.

      Эви робко улыбнулась и почувствовала, что ей тоже не помешал бы глоток ромашкового чая.

      – Эви Тренч, Эви Тренч, Эви Тренч…

      Девочку вызвали в кабинет директрисы прямо посреди урока истории (они проходили викингов), поэтому она сразу поняла: дело серьёзное. Впрочем, Эви догадывалась, зачем она понадобилась миссис Бакстер.

      – Ты ничего не хочешь мне сказать? – внимательно посмотрела на неё директриса.

      – А должна? – нервно спросила Эви.

      – По всей школе стоят камеры. Мы знаем, кто украл Кало.

      – Я… я её не украла.

      – Да? Тогда как это называется?

      Эви не сразу подобрала правильное слово.

      – Спасла. Я её спасла. Клетка была слишком тесной. Кало там не нравилось.

      Она подняла глаза на директрису. Лицо миссис Бакстер стремительно наливалось