Кроме любви твоей, мне нету солнца. Владимир Маяковский

Основная работа в «Комсомольской правде», и сверхурочно работаю «Хорошо».

      «Хорошо» считаю программной вещью, вроде «Облака в штанах» для того времени. Ограничение отвлеченных поэтических приемов (гиперболы, виньеточного самоценного образа) и изобретение приемов для обработки хроникального и агитационного материала.

      Иронический пафос в описании мелочей, но могущих быть и верным шагом в будущее («сыры не засижены – лампы сияют, цены снижены»), введение, для перебивки планов, фактов различного исторического калибра, законных только в порядке личных ассоциаций («Разговор с Блоком», «Мне рассказывал тихий еврей, Павел Ильич Лавут»).

      Буду разрабатывать намеченное.

      Еще: написаны – сценарии и детские книги.

      Еще продолжал менестрелить. Собрал около 20.000 записок, думаю о книге «Универсальный ответ» (записочникам). Я знаю, о чем думает читающая масса.

      1928-й год

      Пишу поэму «Плохо». Пьесу и мою литературную биографию. Многие говорили: «Ваша автобиография не очень серьезна». Правильно. Я еще не заакадемичился и не привык нянчиться со своей персоной, да и дело мое меня интересует, только если это весело. Подъем и опадание многих литератур, символисты, реалисты и т. д., наша борьба с ними – все это, шедшее на моих глазах: это часть нашей весьма серьезной истории. Это требует, чтобы об нем написать. И напишу.

      1922. 1928

      Отношение к барышне

      Ночь

      Багровый и белый отброшен и скомкан,

      в зеленый бросали горстями дукаты,

      а черным ладоням сбежавшихся окон

      раздали горящие желтые карты.

      Бульварам и площади было не странно

      увидеть на зданиях синие тоги.

      И раньше бегущим, как желтые раны,

      огни обручали браслетами ноги.

      Толпа – пестрошерстая быстрая кошка –

      плыла, изгибаясь, дверями влекома;

      каждый хотел протащить хоть немножко

      громаду из смеха отлитого кома.

      Я, чувствуя платья зовущие лапы,

      в глаза им улыбку протиснул; пугая

      ударами в жесть, хохотали арапы,

      над лбом расцветивши крыло попугая.

1912

      А вы могли бы?

      Я сразу смазал карту будня,

      плеснувши краску из стакана;

      я показал на блюде студня

      косые скулы океана.

      На чешуе жестяной рыбы

      прочел я зовы новых губ.

      А вы

      ноктюрн сыграть

      могли бы

      на флейте водосточных труб?

1913

      За женщиной

      Раздвинув локтем тумана дрожжи,

      цедил белила из черной фляжки

      и, бросив в небо косые вожжи,

      качался в тучах, седой и тяжкий.

      В расплаве меди домов полуда,

      дрожанья улиц едва хранимы,

      дразнимы красным покровом блуда,

      рогами в небо вонзались дымы.

      Вулканы-бедра за льдами платий,

      колосья