Это гиблое место. Александра Кристо

порог в Кривду. Сейчас фокусница была не в настроении для дешевых фокусов и еще более дешевой выпивки. Тем не менее веселье в башне было в полном разгаре. Кругом мерцали цветные огни. Тавия буквально ощущала в воздухе вкус магии. Музыка проникала повсюду, словно зараза, витая над бойцами и зрителями, которые делали ставки на победителей.

      Тавия прошла мимо бойцов и посетителей в воздушных шелках – каждый старался подыскать местечко получше, чтобы одновременно видеть бой и не рисковать случайно получить по лицу.

      Отодвинув занавесь в дальнем конце зала, Тавия прижала руку к неприметной пластине из черного стекла. Девушка позволила магическому устройству опознать рисунок ее ладони – личность фокусницы и ее намерения.

      Стекло произвело считывание. Дверь скользнула вбок. По ту сторону проема стоял смотрящий Тавии, держа в руке букет четырехлистного клевера.

      Уэсли Торнтону Уолкотту было всего девятнадцать лет. Несмотря на это, парень уже создал себе репутацию, заставлявшую людей думать, будто он так и появился на свет в деловом костюме с галстуком и подтяжками. Тавия понимала, что это не так. Но она знала, что по четным дням Уэсли действительно носит костюм-тройку, а по нечетным еще и повязывает галстук.

      Она не могла понять, каким образом король преступного мира отсчитывает четные и нечетные дни – на улицах Крейдже все дни выглядели одинаково неприятными. Но Уэсли назначил себе такой распорядок и придерживался его, потому что любил, чтобы все следовало его решениям.

      – Тавия, – произнес парень и улыбнулся, отчего на одной его щеке появилась ямочка. Однако от этого его улыбка стала еще более холодной. – Пойдем, бой как раз начинается.

      Уэсли прошел мимо фокусницы, направляясь к бойцовскому кругу. Тавия неохотно последовала за ним.

      Зрители привычно уступали дорогу Уэсли. Когда он подошел к паре диванчиков, огражденных золотистыми цепями, полдюжины его подручных окружили эту часть зала, оттеснив прочих зрителей подальше.

      Быть может, это сделали для того, чтобы никто не услышал беседы Уэсли с Тавией. Возможно, подручные смотрящего просто знали: Уэсли не очень любит людей.

      Зрители кричали и махали бойцам билетами со ставками. Уэсли глядел на них: он казался слишком юным для человека, который проложил дорогу к своей должности посредством убийств и предательств. Его исчерна-каштановые волосы были безупречно уложены. Кожа у парня казалась смуглой, почти темно-коричневой. На горбатой переносице сидели зеркальные очки.

      – Садись, – велел Уэсли.

      Тавия не села. Она несколько мгновений наслаждалась тем, насколько идиотски Уэсли выглядит в этих очках.

      Однако веселье девушки оказалось коротким. Едва увидев на ее губах ехидную улыбку, которую Тавия переняла у него, криминальный лидер снял очки. За ними скрывались глаза – черные, словно могильные ямы.

      – Я пришла только для того, чтобы прихватить еще немного магии, – пояснила Тавия. – Так что, если хочешь поговорить, давай быстрее. Мое время – твои деньги.

      Уэсли сунул в рот