Перехват. Алекс Орлов

потом на Джоука и, перевернув перед собой страницу доклада, продолжил:

      – За все время удалось возвести триста двадцать четыре черновых корпуса, из них до второй категории доведено шестьдесят четыре, до третьей с силовыми элементами – тридцать восемь, на отделке и отладке двадцать восемь кораблей, полностью готовы семнадцать.

      – А по категориям? – уточнил Штерн, снова напоминая Джоуку, что тот в гостях у начштаба.

      – Из готовых кораблей десять ударных крейсеров, шесть эсминцев и две базы артподдержки.

      – А десантные корабли, генерал Шпалерный? – уточнил Джоук.

      – Семь десантных кораблей находятся в разной стадии достройки, сэр, но в течение полугода все они будут готовы.

      – Какова их вместимость?

      – На них можно перебросить тридцать пять тысяч бронированной пехоты или десять тысяч средних роботов.

      – А что мы можем сделать десятью тысячами роботов, сэр? – спросил Джоук, обращаясь к Штерну.

      – Ну, учитывая, что теперешние двигатели позволяют нам добраться до места не за три года, а за шесть месяцев, и то, что передовые базы противника теперь вдесятеро ближе к нам, чем раньше, мы можем захватить целый планетный сектор, ведь передовые базы – совсем не то, что заселенная планета.

      – Вы считаете, это реально, сэр?

      – Пока не ударим, мы не узнаем, насколько это реально, генерал Джоук, – заметил Штерн, вертя в руках карандаш. Понемногу он обретал уверенность. – Но если премьер-министр отдаст приказ спланировать операцию, мы это сделаем в кратчайшие сроки. Кое-какие наметки у нас уже имеются, и на всякий случай мы рассчитываем несколько вариантов. В том числе и с полной мобилизацией всех имеющихся сил.

      – Приятно это слышать, сэр. Как офицеру и как гражданину.

      – Это наша работа, генерал, планирование операций. А что у вас со шпионом? Вы говорили, есть потери?

      – Увы, сэр, этот офицер оказался одним из… нороздулов или фризонталов. В тонкостях мы пока не разбираемся. Он три года работал в одном из центральных отделов службы и попался, представьте себе, на прохождении флюорографии.

      – Это рентген, что ли? – спросил Штерн.

      – Именно так, сэр. Мы ежегодно проводим диспансеризацию – здоровье персонала для нас является важным фактором работоспособности службы, и этот молодец три года подряд сдавал одну и ту же флюорограмму.

      – То есть как это?

      – Он имел совершенно иное, чем у нас, строение и, чтобы скрывать это, наклеивал на тело специальную пленку с заготовленной человеческой картинкой. Неизвестно, сколько бы он морочил нам головы, если бы не рентгенолог. Он заметил, что все флюорографические снимки этого офицера абсолютно идентичны, без единого изменения. И тогда мы шпиона взяли. В смысле – попытались взять, однако он погиб от бронебойной пули, его уничтожил обученный снайпер. Однако перед этим он убил троих оперативников и еще двух сумел покалечить. Впрочем, об этом я вам уже докладывал. Но вы не поверите, сэр, он дырявил наших