Где наша не пропадала. Сергей Кузнечихин

кто в проигрыше и кому предстоит расплачиваться. Но у того хватило ума сказать, что играем на щелбаны. А за это дяденька ему тут же и выговорил:

      – В таком, случае, парень, ты не прав. Коли проиграл – подставляй. Сам-то, поди, горазд лупить, вон клешня какая.

      Мы для вида засмеялись, а когда мужик отошел, Сашка высказал должнику – не громко, но вразумительно – что если он не вылезет из вагона, то вылезем мы, только жизнь его после этого дня станет очень и очень грустная. И Кирюху в пример привел, дескать, на что уж хиляк, а держался, как настоящий мужчина.

      Генка закис. Крыть было нечем. И чтобы хоть как-то отвлечь нас от военных мыслей, предложил, пока мотовоз ползет до остановки, сыграть просто так, чтобы время убить. Но Сашка его тут же окоротил:

      – Нет, Генаша, если ты сейчас сойдешь, завтра мы с тобой может быть, и поиграем, а пока извини… Страшно, конечно, одному, но Кирюхе тоже невесело было.

      Нашел чем пронять – кому хочется оставаться без друзей, да еще и трусом прослыть?

      Высадили. Ноги он не проиграл, так что бежать было на чем. Остались вдвоем. Пока с Генкой склочничали, вроде как союзниками сделались. Но игра-то не кончилась. Да тут еще гром как хрястнет, вагон чуть ли не подпрыгнул. И дождик влупил. Сашка колоду в руки взял, тасует, а сдавать не спешит. Я тоже не тороплю. Сижу, прикидываю – если протянуть время, то можно до моста не успеть разыграть партию, тогда уже волей-неволей придется ехать до конечной в сухом и теплом вагоне. А на мосту, между прочим, даже будки нет, чтобы сильный дождь переждать. Оказалось, что и Сашка об этом же думал. Может, так и протянули бы, но он возьми да и предложи – давай, дескать, на ничью. Говорит вроде как в шутку, а ухмыляется так самодовольно, будто подарок мне делает. И абсолютно уверен, что я обрадуюсь его подарку и с благодарностями полезу. Это меня и взбесило.

      – Нет, – говорю, – сдавай. Ребята мокнут, а мы чем лучше?

      Он тогда с другого боку. Ты, мол, ничего не понял – нас надули, как первоклашек. Сам подумай – что выигрывает чемпион? Катается всю ночь в поезде – это разве выигрыш? Занявший второе место шлепает по шпалам восемь километров, а тот, кто догадался проиграть раньше других, идет всего два километра.

      Получалось, что Кирюха проиграл специально. И пока мы выясняли, кто из нас дурнее, он лежал на диванчике и посмеивался. Глупые дерутся за первое место, а умный предпочел занять последнее, но остаться в выигрыше.

      Кстати, я сразу обратил внимание на странный проигрыш, но подоплеку не усек. Хорошая мысля пришла опосля и после подсказки. Однако на Кирюху злости почему-то не было. Зато против Сашки… аж до лихорадки. Может, потому, что всегда недолюбливал его за гонор, за то, что на все рот кривил и «шестерками» себя окружал.

      Он, когда Генке помогал проиграть, уже тогда был уверен, что я подчинюсь ему. С глупым Генкой можно было на неожиданности нарваться, а со мной – без церемоний…

      Это меня и доконало. Лучше уж пешком, под дождем, чем под Сашкиным крылышком. Не нужен мне такой зонтик.

      – Нет, – говорю, – будем играть.

      Ему