На пятьдесят оттенков темнее. Э. Л. Джеймс

пойдем. Нам нужно поговорить, а тебе – еще и поесть.

      Глава 2

      Кристиан привел меня в маленький уютный ресторан.

      – Ладно, этот нас устроит, – пробормотал он. – У нас мало времени.

      Ресторан мне нравится. Деревянные стулья, льняные скатерти, а стены того же цвета, что и в игровой комнате, – темно-красные; на стенах кое-где висят маленькие зеркала в позолоченной оправе, на столах – белые свечи и вазочки с белыми розами. Где-то в глубине Элла Фицджеральд мягко воркует о недуге под названием «любовь». Все вполне романтично.

      Официант ведет нас к столику на двоих в небольшом алькове. Я усаживаюсь, не зная, чего ждать от предстоящего разговора.

      – У нас мало времени, – говорит Кристиан официанту. – Пожалуйста, два стейка из вырезки средней прожаренности, под соусом беарнез, если есть, с картофелем фри и свежие овощи на выбор шефа. И принесите винную карту.

      – Конечно, сэр.

      Официант, впечатленный холодным, властным тоном Кристиана, спешно удаляется. Кристиан кладет на столик свой смартфон. Господи, неужели я не имею права голоса?

      – А если я не люблю стейк?

      – Анастейша, опять ты за старое…

      – Кристиан, я не ребенок.

      – А ведешь себя как ребенок.

      Я вздрагиваю, словно от пощечины. Сейчас начнется раздраженная перепалка, хотя и в романтичном интерьере, но уж точно без цветов и сердечек.

      – Я ребенок, потому что не люблю стейк? – бубню я, стараясь спрятать обиду.

      – Потому что нарочно заставляешь меня ревновать. Совершенно по-детски. Неужели тебе не жалко своего приятеля, когда ты так поступаешь? – Кристиан поджимает губы и хмурится.

      Возвращается официант с винной картой.

      Как я не подумала об этом? Я краснею. Бедный Хосе – я вовсе не собиралась обнадеживать его. Я помертвела: в самом деле, как по-дурацки! Прав Кристиан.

      – Хочешь выбрать вино? – обращается он ко мне, вопросительно подняв брови, сама надменность. Ведь знает, что я совершенно не разбираюсь в винах.

      – Выбери ты, – отвечаю я, хмуро, но покорно.

      – Пожалуйста, два бокала «Баросса Вэлли Шираз».

      – Э-э… Мы подаем это вино только бутылкой, сэр.

      – Тогда бутылку, – приказывает Кристиан.

      – Хорошо, сэр.

      Официант покорно удаляется, и я его понимаю. Хмуро смотрю на своего Пятьдесят Оттенков. Что так выводит его из себя? Наверное, я. Где-то в глубине моей души внутренняя богиня восстает от сна, потягивается и улыбается. Она подремала.

      – Ты очень вздорный.

      Он бесстрастно смотрит на меня.

      – Интересно, с чего бы это?

      – Ладно, может, лучше найдем верный тон для честного и откровенного обсуждения нашего будущего? – Я заглядываю ему в глаза и сладко улыбаюсь.

      Его рот сжимается в жесткую линию, но потом, почти против желания, губы шевелятся, и я понимаю, что он пытается