Миф об идеальном мужчине. Татьяна Устинова

а самое главное забыла… Да, он несколько раз замечал, что два каких-то человека постоянно сопровождают его на работу и с работы. На прошлой неделе мы ходили в какой-то кабак… Постойте, кажется, в «Эльдорадо», что ли… – Она прикрыла глаза. – Мы были в театре, а мальчишки остались у свекрови со свекром, и мы решили кутить… Он даже показал мне одного из тех двоих, ну и он ничем не отличался от обыкновенного прохожего, который просто идет мимо ресторана… Сережка сказал, что около дома мы его тоже непременно увидим, но около дома никого не было. Я, конечно, сказала ему, что у него мания величия, а он рассердился страшно и велел мне заткнуться. Он, знаете, любит, когда мы играем в грозного главу семьи, которого все боятся. Но постойте, – вдруг прервала она себя и сдвинула брови, словно пытаясь сфокусировать расплывающийся взгляд. – Откуда вы знаете, что за ним следили? Он никому об этом не рассказывал, и я говорила только одной своей знакомой, у которой муж в уголовном розыске. Но он оказался бывшим, этот муж, и ничем нам не помог… Так откуда вы знаете?!

      Андрей вытащил сигарету из пачки и закурил:

      – Я этот бывший муж, – сказал он. – Я ничем вам не помог.

      – Что? – переспросила Ирина Мерцалова. – Что вы сказали?

      Он затянулся и ничего не ответил.

      И тогда она бросилась на него.

      – Ну смотри! Да вот же он, справа! Да не слева, а справа! Ты совсем не туда смотришь, Танька!

      – Да где?!

      – У тебя на бороде! Вон под деревом стоит.

      – Ну и что? Стоит, и пусть себе стоит. Может, ему надо?

      – Он не просто так стоит, – сказал Клавдия значительно. – Он стоит по мою душу. Он за мной следит.

      Танька посмотрела на нее в изумлении, а потом, решив, что это, очевидно, просто идиотская шутка, плюнула с досады и сказала сердито:

      – Ну тебя к аллаху, Ковалева! Я думала, у тебя и вправду что стряслось, а ты…

      – И вправду стряслось. Он стоит здесь с утра. И когда я приеду домой, он будет стоять около моего подъезда. А завтра они поменяются, и на работу меня проводит второй. Тань, я не шучу…

      – О господи Иисусе, – сказала Танька и присела на подоконник, глядя на Клавдию во все глаза. – Ты что, серьезно? А когда ты это… заметила?

      – В субботу. – Клавдия повернулась спиной к залитому дождем окошку. – У вас на даче. Когда мы уезжали и я уже сидела в машине, а все семейство толпилось у ворот, я обратила на него внимание. Он стоял на мосточке и курил. И я вспомнила, что видела его раньше, сначала в Москве, а потом в электричке. Он мне в ухо сопел.

      – И ты прямо так взяла и вспомнила? – спросила Таня недоверчиво.

      Клавдия раздраженно почесала за ухом. Изящная докторская шапочка, на которой настаивала заведующая, всегда натирала ей кожу. Шапки Клавдия носить не могла.

      – Да сними ты ее! – сочувственно сказала Таня, но Клавдия старалась ее не снимать. Боялась заведующую.

      – Взяла и вспомнила! – сказала она уверенно. – У меня на лица очень хорошая память, и я всегда все вокруг замечала, даже когда маленькая была. Тань, я тебе