Право на ответ. Энтони Бёрджесс

а потом встала на прежнее место. Что бы там ни было, в этой бутылке, это была не водка. Седрик поперхнулся и забрызгал нас.

      – Держи ее при себе, Седрик, – сказал Тед.

      – Ох, – задохнулся Седрик, – ох и крепкая.

      Селвин с томатными «усами» произнес:

      – А бедя родили бежду дочью и ддёб. Бедя родили со штукой вкруголовы.

      – Ладненько, – ответил Тед, – уже слыхали об том.

      Он безмятежно допил свой коктейль и заметил:

      – Томатный сок чуток горчит. Перестоял малость в банке.

      Селвин очень сильно пхнул меня локтем.

      – Я родился, и у бедя вкруголовы была штуковида дадетая.

      – Ага, – сказал я, – сорочка.

      Я осушил бокал. В самом деле, это было весьма недурно, что бы это ни было.

      – Оди говорят бде – образида, – громко сказал Селвин. – А у бедя вкруголовы была штуковида, и боя бать продала ее за шесть с половидой педсов.

      Он выпил еще без дальнейших комментариев, а потом прибавил:

      – Я богу видеть, что другииие ди бооогут! Я видел бужика без оловы – од прошел сквозь стеду среди бела ддя на Паркидсод-стрит, – он обратился к Сесилу: – Ага, Сесил? Это быо деделю до того, как Картер получил докдан.

      Сесил прихлебывал «Кровавую Мэри» мелкими глоточками – так мучимый жаждой человек прихлебывает горячий чай. У Седрика видок был не из лучших.

      – Мне бы стакан воды, – сказал он, – если можно. Чудно́е питье, как бы вы его там ни называли.

      – А еще, – не унимался Селвин, – я богу видеть штуки у людей вкруголовы. Зеленая – у Сесила, синяя – у Теда, у Седрика – дикакой дет, и типа гряздо-розовая – у тебя, бистер.

      – Наверное, где-то тут есть прачечная, в которой отстирывают ауры, – сказал я, – надо бы мне и мою туда отправить.

      – Попробуем-ка ее саму по себе, – сказал Тед, – томатный сочок малость подгулял.

      – Аура божет спортиться, – снова пихнулся Селвин, – типа штуковида вкруголовы.

      Седрик глотнул было воды, но тут же сплюнул.

      – Чем бы оно ни было, это пойло воды не любит. Пойду-ка я лучше во двор, – сказал Седрик, – я ел яичницу сегодня в полдник, и миссис сказала, что ей не понравились яйца, когда она их разбивала, и… О черт. – Он с ужасом поглядел на мой левый манжет, будто увидел прямо на нем ту злосчастную яичницу, и пулей вылетел за дверь.

      Тед осклабился, продемонстрировав множество плохих зубов.

      – Это только нам с вами по плечу, голубчик, – сказал он. – Остальные еще не готовы. Будемте!

      Бокал его опустел, мой тоже. Напиток в самом деле был хорош. Я его распробовал.

      – Это, – сказал Тед, – будет стоить шесть бобов, голубчик.

      Я нарыл в кармане кучку серебра.

      – А этим джентльменам?

      – Я богу еще выпить, – сказал Селвин и подтолкнул свой заляпанный красным бокал.

      – Девять бобчиков.

      Последняя капля укатилась в глотку Сесила, словно в водосточную трубу. Он медленно опустил стакан со словами:

      – Этого больше