«Попаданец» в НКВД. Горячий июнь 1941-го. Виктор Побережных

и не увидев, вернулся к вещам, опять поменял оружие, заменил диск у автомата на полный и решительно зашагал в сторону хутора. Чем ближе я подходил к дому, тем меньше уверенности у меня оставалось. Вблизи все выглядело не таким хорошим, как издалека. Потому что добавился запах. Запах крови и смерти. А вот и собака. У самого крыльца дома валялся мертвый пес, буквально разорванный выстрелами, кровь уже впиталась в пыльную землю, и над останками пса вился целый рой мух. Толкнув дверь стволом автомата, я нерешительно вошел в дом. Увидел перед собой большую комнату, на полу лежали тканые половички, посреди комнаты стоял простой большой стол и шесть стульев возле него. В углу комнаты стоял шкаф со стеклянными дверцами, за которыми была видна посуда, рядом с ним дверь, завешенная цветастой занавеской. Над столом, закрепленная к потолку, висела керосиновая лампа. Честная бедность. Именно так можно назвать эту обстановку. Дойдя до внутренней двери, я, делая шаг, отвел левой рукой занавеску и наткнулся взглядом на ствол пистолета, глядящего мне прямо в лицо.

      Глава 3

      Оказывается, смотреть в дуло направленного на тебя оружия не страшно. Жутко! В голове была гулкая пустота, в которой билась одна мысль – п… котенку!

      – А-андрей? Т-ты-и-и?!! – Пистолет медленно опустился. – Но ты ведь убит!

      Вместо бездонного жерла пистолета перед моим лицом появилось бледное исцарапанное лицо.

      – Я же сам видел тебя мертвым! И пульс не прощупывался… – Лицо вдруг скривилось в судороге. – Как…

      И тут оно исчезло. Несколько секунд я еще простоял в ступоре, затем я почувствовал, что уже сижу на полу.

      Вытер рукавом вспотевший лоб и наконец обратил внимание на того, кто лежал на полу передо мной.

      Это был довольно высокий худощавый мужчина, лет тридцати на вид, одетый в форму, похожую на мою, только на петлицах были не кубики, а по шпале. Его лицо было сильно исцарапано и невероятно бледное. Форма вся в крови, левое плечо и живот кое-как перебинтованы. Дыхание его было очень частым. Только я шевельнулся, собираясь встать, как он открыл глаза и посмотрел на меня.

      – Все-таки это ты… Не показалось… – Его голос был слабым и каким-то механическим. – Я уж подумал, что перед смертью бредить начал. – Он усмехнулся одними губами. – Хорошо, это к лучшему. Слушай сюда, сержант. Мне конец. Не спорь, у меня в животе осколок и две пули. Так что сам понимаешь. – Он сипло откашлялся и продолжил: – Уже чудо, что мы с тобой разговариваем. Я надеялся в бою умереть, но не судьба, значит. Так что… – Его лицо неуловимо изменилось, стало жестким. – Слушайте боевой приказ, товарищ сержант государственной безопасности! Любой ценой выйти из окружения, перейти линию фронта и доставить груз особого назначения в особый отдел не ниже дивизионного. Для сотрудников особых отделов любого уровня сообщите код 512, запомни – код 512. Груз закопан на западном краю поляны под приметной березой, она как буква «Ч» растет, сразу узнаешь. При опасности захвата