Особо ценный информатор. Вячеслав Миронов

который включал систему подавления сигнала. Изнутри ни одно радиопередающее устройство не могло ничего передать. Стандартная мера предосторожности. Также внутри автомобиля был установлен сканер выявления радиосигнала. Я посмотрел на панель приборов: горел зеленый светодиод. Значит, все в порядке, можно разговаривать.

      Тамм вдохнул полную грудь воздуха, как перед прыжком в воду, затаил на секунду дыхание и начал:

      – Часто со мной советуются по политическим и военным аспектам по России и Эстонии. Три месяца назад меня вызвали в отдел анализа и планирования специальных операций и попросили охарактеризовать русское меньшинство в Эстонии, их возможное поведение в случае массовых беспорядков. Насколько вероятно проведение референдума по присоединению отдельных территорий Эстонии и других прибалтийских республик.

      Он замолчал.

      – И это все? – Я был разочарован.

      О таком сценарии власти трех республик трубили во всех средствах массовой информации, тем самым усиливая давление на оппозицию и на «не граждан» их стран.

      – Также их интересовало, как поведет себя население в случае химической атаки со стороны России, – продолжил Роберт. – В частности, со стороны Псковской области.

      – И это все?

      – В общих чертах – да.

      – Понятно. И каков был ваш ответ?

      – Я сказал, что не исключено, что не только русские поддержат референдум, но и часть эстонцев тоже. Потому что ожидание праздника – лучше самого праздника. Вступление в единую Европу и в НАТО не принесло Эстонии тех возможностей и того уровня жизни, на которые они рассчитывали. А про химическую атаку сказал, что только глупец может применять боевые отравляющие вещества. Население будет умирать и паниковать.

      – Это все? – повторил я. Тамм начинал уже меня раздражать.

      Конечно, источник в НАТО нужен, пусть даже и представитель ничего не решающей страны, но имеющий допуск к небольшой информации, – это лучше, чем ничего. И я не собирался отступать. Но вот так проводить вербовочную беседу «на бегу», глядя периодически в зеркало заднего вида, – не дело. С кандидатом на вербовку, с конфиденциальным источником, иначе «конфидентом», нужно общаться не менее пары часов, глядя в глаза, понимая, где он лжет, утаивает информацию, пытается сознательно донести до меня дезинформацию, двурушничает, или откровенно встал на путь предательства. Некоторые источники, получая денежное вознаграждение за информацию, «подсаживаются на “денежную иглу”», а добыть ничего стоящего не могут. Утратили оперативные возможности, вот и начинают врать, придумывать, вытягивая деньги. Только личная встреча может помочь выявить ложь. А сейчас… кажется, я не профессионально поступил. Но Центр «давит», получая обратную связь и буквально пиная меня.

      – Так, давайте спокойно, без суеты. Кто вас приглашал? Кто конкретно разговаривал?

      – Были три офицера из Стратегического командования НАТО, из отдела анализа и планирования специальных операций…

      – А вы в какое подразделение входите? – спросил