Iстамбул. Андрей Птицин

Саши уже роились мысли, тормошащие память обо всём, что он знал о судьбе последнего русского царя Николая II и его семьи, расстрелянных в первый год после прихода к власти большевиков. Семья обладала уникальнейшей и богатейшей коллекцией драгоценностей, большинство из которых…

      – Сашка!!! Что ты оглаживаешь наше золото, как бабу перед…?

      Грубость прозвучавших из Толяновских уст слов не покоробила его, а лишь отрезвила:

      – Валер, принеси мне, пожалуйста, глины из той ямы, что мы вчера рыли. А?

      – Глины? – Удивился Валера, но послушно направился к двери. В том, что касалось исторической ценности, он всецело доверял Сашке, хотя не всегда догонял его мысли.

      – Слепок хочу сделать. Подождёшь, Толян?

      Пока Валеры не было в доме, Саша взял с Анатолия слово, что тот не будет торопиться с продажей золотого изуродованного изделия. Ведь сдавать такую ценность просто на вес Саше казалось безумием, и он надеялся, что, возможно, ему удастся договориться с каким-нибудь музеем или коллекционером о выкупе изделия, пусть хоть и на вес, но не на переплавку, а на изучение и сохранение.

      Два слепка, верхней и нижней части изделия, вскоре были готовы, уложены на разделочные доски, принесённые с кухни, и взгромождены на шкаф. На просушку. И подальше от случайных прикосновений. Да и вообще, прочь из зоны видимости.

      Возбуждённые удачей парни ушли. Валера походил туда, сюда, всё ещё не в состоянии отделаться от навязчивой мысли, что парни всё-таки пытались залезть в дом соседа Альберта. Потом махнул рукой, зевнул и ушёл к себе в спальню, напоследок бросив:

      – Ты не задерживайся тут, Сань. Ведь завтра-то – не забыл? Выспаться надо.

      Саша долго сидел в пустой комнате, дав волю воображению и переводя взгляд от одного чёрного оттиска на бумагах, разложенных на столе, к другому. Потом он сгрёб бумаги вместе и сложил их в ящик того же шкафа, где наверху сушились слепки. Потом он выключил свет и опять присел к столу, где только недавно ещё лежало то, чему место в царском дворце или в музее. За собственными мыслями ему было трудно угнаться, и он понял, что ему чего-то не хватает. А вернее, кого-то.

      Он усмехнулся – да, ему не хватает сейчас Сашки. С которой он поругался перед тем, как она улетела на отдых в Египет. Она наотрез отказала ему в совместном отдыхе, сообщив, что у неё, видите ли, девичник. С тётками, с которыми она вместе работает в своём МЧС. Он тогда со злости сказал ей, что проведёт мальчишник. Она рассмеялась и подзадорила:

      – Пожалуйста!

      А он на следующий день и, между прочим, совершенно случайно встретил Валеру, своего однокурсника по истфаку, теперь служившему в ФСБ. Валерка, узнав о хандре Саши по поводу «предательского» отъезда сестры на отдых, предложил свой отдых, сугубо мужской, в пустующем доме его родителей. И надо же такому оказаться, что Валера был родом из той самой деревни, где проводил когда-то свои каникулы Саша. Пять лет на институтской скамье проучились вместе, а вот не довелось узнать о том, что Валера почти что свой в деревне,