До седьмого колена. Семейный детектив. Антонина Александровна Романова

папа, проще нельзя было жить и умереть? Вся жизнь – недомолвки.

      И не спали и в квартире на Невском. Владимир ходил по просторной гостиной, размахивая руками.

      – Тайный счёт у них, понимаешь ли. А когда мне были нужны деньги на бизнес, то отец молчал, не дал ни копейки.

      – Вова, уймись. Чего тебе не хватает.

      – Думаешь, что такая скотина, что матери помогать не буду?

      – Ты Аглае помогал, теперь маме будешь. А то не дай бог, кто узнает, что банкир мать обижает.

      – Аглая – это другое. Она беззащитная и очень старая. Если она могла бы сама хоть копейку заработать – не помогал бы. Она особенная. Дочерям тоже самим надо научиться жить, они должны…

      – Кому они должны? Это же девочки. Лучше вспомни, что там Жора орал что отравление. Как в августе Григорий Прокопьевича про наследство сказал, так я за всеми наблюдаю. Кто-то мог и помочь отцу на тот свет отправится.

      – Не смей даже намекать. У меня семья порядочная, отцеубийства быть не может.

      – Я не о твоей беспорядочной семье. Там ещё Василина есть. Отец что-то о ней знал, про какого-то сына. Она и могла. Вскрытия не было.

      – Василина? Ну, ей лет тридцать было, или чуть меньше, когда она к нам попала. Помню, что напуганная была, но очень работящая. Отец её ценил, уважал. Иногда так и говорил, что кроме Василины никто добрых дел не делает. Но с мамой они сначала не ладили, а вот с тёткой дружили всегда. Ей-то что, она не наследница.

      – Хорошо, допустим не Василина. А Жорик, а Ваня? Они-то наследники. Ваня хочет от родителей сбежать скорей, ему уже двадцать два года, а про Жорика и так всё ясно.

      – Ване он мог сказать про счёт, но Жоре точно нет.

      – Подслушать мог. В воскресенье там Ваня был, и братец твой младший. Считай, что кроме старушек они последние его живым видели.

      В гостиную вошла рыжеволосая Катя: – Родители, вы что тут делите, уж не дедово наследство? Мы с ним осенью болтали, и он сказал, что после себя оставит пустоту. Ни один сын не пошел по его пути. Так и сказал. На Ваньку надеялся, а тот загулял с девушками и не хотел деда слушать.

      – Катя, все отцы недовольны своими детьми, – явно огорчился Владимир. – И я вами недоволен, и вы моими делами не интересуетесь.

      – И я о том же. У таких, как наш дед, деньги не главное. Он смыслы искал, человечество спасал.

      – Однако не бедствовал, – вставила фразу Маргарита.

      – Мам, но и тебе не на что жаловаться.

      – Нет, нет, мне жаловаться грех. Я, доча, тоже смысл ищу, да не нахожу.

      – В салонах?

      – И там тоже, как и ты.

      – А я именно там их и нахожу. Женщины обязаны быть красивыми, иначе мир…

      – Что? – Владимир ехидно смотрел на дочь.

      – Дети уродами родятся.

      – Да? Это почему?

      – Не знаю, но чувствую. Да и мужчинам не для кого будет стараться работать. Тётя Зина на себе экономит, а ведь могла быть привлекательной. Может ребёнок пострадать.

      – Типун тебе на язык, – всполошилась Маргарита. – Чего