Остров Локк. Том Шервуд

поддержал меня Нох. – Пожалуйста, окажите любезность, мисс Бартон!

      Эвелин кивнула, взяла за руки стоявших поодаль мальчишек и быстро пошла к лагерю, кивнув на ходу уже Алис, которая, в свою очередь, потащила туда же старичков – Биглей.

      – А накажем мы просто, – неторопливо и властно проговорил Стив.

      Он подошёл, взглянул на сидящего, размазывающего по лицу кровь Даниэля.

      – Вору перестанем выдавать еду. Навсегда. Полностью. Пусть кормит себя, как умеет.

      – Правильно! – поспешно и радостно одобрил Герберт.

      – Но ведь, – я в изумлении смотрел на них, – это же смерть! Он же умрёт, он не сможет!

      – Тут, плотник, нет ни судьи, ни тюрьмы. Тут положенье суровое! – сказал, как будто даже насмешливо, Стив. – Да, здесь украсть еду – всё равно что убить. И он начал первым.

      – “Всё равно что убить” и “убить”, – это разные вещи! – твёрдо выговорил я. – И вы, мистер Стив, единолично решаете такого вот рода вопросы? Как будто вся наша еда – ваша собственность?

      – Зачем же единолично, – сказал он, прищурив глаза. – Решим сообща.

      – Все решим? – уточнил я, понимая, как настроены ушедшие в лагерь.

      – Нет! – непреклонно, и даже вроде как зло, заявил Стив. – Только мужчины.

      Быстрым взглядом блескучих, коричневых глаз он окинул молчащих матросов.

      – Давайте, ребята. Кто за то, чтобы оставить вора без еды, подходите сюда.

      Герберт тотчас приблизился, кто-то из матросов тоже пошёл, кто-то топтался на месте. Пятеро охотников сошлись почти сразу. Ко мне подошли Нох и Бэнсон. Оставшиеся трое (если не считать не участвующего в принятии решения Даниэля) матросов разделились так: двое – к ним, один – к нам. Конечно, они колебались, но не колебаться здесь было трудно: пятеро охотников, давних друзей, были силой.

      – Четверо против семи, плотник! – подпустив в голос скорби, сообщил Стив очевидный расклад. – Даже если быть до конца щепетильными, и пригласить мистера Бигля, то его голос ничего не решает. Нас всё равно больше. Значит, вор еды не получит.

      – Значит, он через неделю умрёт.

      – Ну и поплачь над ним, если хочешь! Ты уже ничего не изменишь. Решили свободно, без подкупа и угроз. Так, как я и сказал с самого начала. Вопрос решён.

      Стив повернулся, чтобы уйти.

      – Нет! – холодея от принятого решения, остановил его я. – Не решён.

      – А что такое? – с угрозой, с готовностью качнулся ко мне Герберт.

      – Моя доля еды – она ведь законна?

      – Не спорит никто, – сказал, после секундной паузы, Стив. – Не пойму, чип, к чему ты ведёшь?

      – Я свою долю уступаю ему, – как можно спокойнее выговорил я и кивнул на сидящего Даниэля.

      – Ты что, с ума сошёл? – уставился на меня вытаращенными глазами Герберт. Потом стремительно развернулся к своим: – А?

      – А ты думал, – я уже почти кричал, дрожа от негодования, – мне кусок в горло полезет, когда он будет рядом умирать? Моя доля – ему. Вот теперь вопрос решён.

      – Его право! – быстро выкрикнул Стив,