Коктейльные истории (сборник). Анна Бабяшкина

пансионаты. Свободных мест в подмосковных домах отдыха в новогодние каникулы не оказалось. А те, что были свободны, стоили столько, сколько, по мнению Лехи, не стоила даже корпоративная пьянка в Кремлевском дворце. Но Леха, как я уже говорила, если чего решил… ну, в общем, вы помните.

      – Что ни делается – к лучшему, – сказал Соловьев. – Устроим однодневный тим-билдинг. Арендуем автобус, выедем на снежную равнину и будем резвиться весь день.

      Секретарши заметно приуныли и нехотя принялись обзванивать автобазы. К их разочарованию, автобус нашелся. В назначенный день соловьевцы и елисеевцы, бодро позвякивая багажом, погрузились в интуристовский "Икарус". Знаток жизни Соловьев тут же прошел по рядам и отобрал у трудящихся все, что хорошо звенело.

      – Это вам не банальная пьянка! – громыхал он. – Это культурное мероприятие. Я бы даже сказал – оздоровительное.

      Крепость строили часа три. К обеду она была готова. Программисты румяные, от мороза чуть пьяные, направились к мангалу. Где рекламистки, сбивая снег с каблучков, плясали вокруг свиных шашлычков. Подкрепившись, команды вышли на поле тим-билдинга. Никто не хотел обороняться. Все хотели атаковать. В конце концов бросили монету. Быть защитниками снежного городка выпало Соловьеву и его команде.

      – Хорошо, ребята! – закричал Леха. – Будем стоять до конца, как защитники Брестской крепости!

      Елисеевцы тут же обиделись – они не хотели быть фашистами. Сам Дениска тоже расстроился и с горя тайком приложился к спрятанной в рукаве фляжке с "Хеннесси". Если честно, он не очень-то одобрял введенный Лешкой сухой закон – мороз все-таки.

      – Да ладно, братан! – хлопнул его по плечу Соловьев. – А вы будете суворовцами, штурмующими турецкий Измаил!

      Команды заняли позиции. По русской традиции никто не хотел бить первым. Пацифисты собрались, понимаешь. Рядовые обеих армий, в рядах которых были и девушки, начали глупо хихикать. Это задело Соловьева за все неотмороженное живое. Он ловко слепил снежок и пульнул его в нестройные ряды новоиспеченных суворовцев. Снежок, описав крутую дугу, шмякнулся в лобовое стекло автобуса. Водитель выругался и отъехал подальше от места баталии.

      – Наших бьют! – завопил Елисеев, вспомнив о том, что аренду этого автобуса оплачивала его фирма и Соловьев до сих пор не внес свою долю.

      Дениска тут же слепил снежок и повел свою армию на приступ. Первый удар со стороны противника был рассчитан математически безупречно: снаряд угодил Дениске прямо в глаз.

      – Япона мать! – взвыл он. – Мне послезавтра на переговоры с англичанами! Что они обо мне подумают с такой рожей?

      Снежки залетали, как комары на летнем болоте. Теплые ладошки девушек штамповали патроны и подавали их бойцам. Елисеевцы отважно карабкались на снежные стены, скатывались с них под холодным огнем противника и снова шли вперед. По мере того как к пострадавшему лицом Денису прибавлялось все больше и больше товарищей по несчастью, смеха становилось все меньше. Елисеев вошел в раж. В какой-то момент