Зловещий гость (сборник). Эрнст Гофман

какое-то гнетущее чувство, особенно когда ум к этому расположен. Что же касается жалобной песенки чайника, то она мне уже до того неприятна, что я даже погашу огонь, чтобы ее прекратить.

      С этими словами Анжелика встала, и платок, в который она куталась, скользнув по ее плечам, упал на пол. Мориц быстро его поднял и подал девушке, за что был награжден взглядом, в котором каждый сразу бы прочел нечто большее, чем простую благодарность. В порыве чувств юноша схватил руку Анжелики и прижал ее к губам.

      Маргарита, передававшая в эту минуту Дагоберу стакан пунша, вдруг вздрогнула, точно от электрического удара, и, пошатнувшись, выронила стакан. Тот разлетелся вдребезги. Испуганно вскрикнув, компаньонка бросилась к ногам полковницы, коря себя за непростительную неловкость и умоляя позволить ей удалиться в свою комнату. По ее словам, этот странный разговор, хотя она его и не вполне понимала, так сильно подействовал ей на нервы, что она почувствовала себя разбитой и хочет лечь в постель. Говоря это, она целовала руки полковницы, орошая их горячими слезами.

      Дагобер понял, что затеянная им беседа грозила принять не совсем приятный оборот и что ее следовало прервать во что бы то ни стало. С комизмом, на какой только он был способен, юноша бросился на колени перед хозяйкой дома и притворно плаксивым голосом стал умолять ее помиловать преступницу, осмелившуюся пролить драгоценный напиток, который должен был освежить его адвокатское горло. Что же касалось пятна на паркете, то он клялся всеми святыми, что на следующее же утро подвяжет к ногам щетки и будет танцевать на этом месте целый час, танцевать, как на придворном балу, до тех пор, пока не останется ни малейшего следа преступления.

      Забавная выходка Дагобера рассмешила полковницу, с заметным неудовольствием смотревшую на Маргариту.

      – Встаньте, встаньте, не надо слез, – сказала она, подавая ему руки. – Я согласна помиловать Маргариту, но этим она обязана только вашему геройскому самопожертвованию. Но, впрочем, совершенно безнаказанным этот проступок не останется. Мой приговор таков: Маргарита, позабудьте о своей болезни и останьтесь с нами, продолжайте, как и прежде, угощать дорогих гостей пуншем. Более того, вы обязаны наградить своего спасителя поцелуем.

      – Вот как вознаграждается добродетель! – с жаром воскликнул Дагобер, схватив Маргариту за руку. – Теперь, моя красавица, вы верите, что на свете есть еще геройские адвокаты, готовые пожертвовать собой во имя справедливости? А теперь следует привести в исполнение безапелляционный приговор нашего строгого судьи.

      С этими словами он поцеловал девушку прямо в губы, а потом торжественно подвел ее к стулу, на котором она сидела. Маргарита, покраснев, громко рассмеялась сквозь слезы, еще блестевшие в ее глазах.

      – Простите меня, пожалуйста, – извинилась она по-французски. – Право, я такая впечатлительная. Впрочем, я считаю своим долгом повиноваться всему, что скажет моя благодетельница, и потому