Ларец кашмирской бегумы. Борис Батыршин

своей лучше б постучал о лафет!

      – Вы, простите, артиллерист? – вежливо осведомился прапорщик.

      – Я-то? Студент Центральной школы прикладных искусств, это на Руа де Сиси́ль[13]. Обучался на четвёртом курсе, а тут война – вот и застрял в Париже, чтоб ему ни дна, ни покрышки! Всю осаду здесь просидел, теперь помогаю инсургентам. Всё же будущий инженер, в машинах разбираюсь – а пушка тоже в некотором роде машина…

      Он перетянул ступню платком, вбил ногу в сапог, потопал.

      – Болит, треклятая! Голубчик, не в службу, а в дружбу: сходите за моей германкой. Вон она, слева от лафета, у бруствера…

      Загадочная «германка» оказалась прусской пехотной винтовкой «Дре́йзе». Опираясь на неё, студент сделал, несколько шагов.

      – Ежели с подпоркой – сойдёт. До вечера обойдусь, правда, потом придётся резать голенище – нога распухнет, тут и к бабке не ходи. Можно сказать, повезло: пушка вместе с лафетом пудов тридцать весит, могла ступню в лепёшку раздавить!

      Колёса с орудия успели снять, и теперь оно лежало, бессильно уткнувшись бронзовым стволом в брусчатку. «Расчёт» отдыхал рядом, на груде булыжников, вывороченных из мостовой.

      – Чего расселись, лодыри? Чтоб через пять минут сложили из этих камешков банкет[14] вот такой высоты! – он показал рукой на полтора аршина от земли. – Шевелитесь, черти драповые, пока неприятель на приступ не пошёл!

      Коля посмотрел на нового знакомца с растущим подозрением. Не очень-то он похож на студента: держится прямо, несмотря на покалеченную ногу, решителен, командует так, будто занимался этим всю жизнь.

      Тот истолковал недоумение соотечественника по-своему:

      – Вот, изволите видеть: хочу поставить орудие на возвышение. Времянка, конечно, но для прямого выстрела сойдёт.

      – А не рассыплется? – осведомился прапорщик, глядя, как блузники укладывают камни в подобие приступки к брустверу. – Отката-то не будет, отдача всё развалит к свиньям!

      – Непременно развалит! – с готовностью согласился «студент» – Ежели палить полными зарядами. А ежели половинными – тогда, Бог даст, сколько-нибудь продержится. Артиллерийскую дуэль мы вести не собираемся, а для картечей в самый раз!

      Общими усилиями пушку взгромоздили на банкет. Студент велел подбить под станину пару досок, наклонился к казённику и с полминуты щурился в прорезь прицельной планки. Потом проворчал что-то невразумительное, отпустил, заскучавших помощников, наказав не удаляться от орудия – и, наконец, вспомнил о соотечественнике.

      – Позвольте представиться: Кривошеин, Алексей Дементьевич, из мещан Нижегородской губернии. Раньше учился здесь, в Париже, на инженера-механика да вот, как видите, влип с революцию. С кем имею честь?

      – Коля… простите, Ильинский, Николай Андреевич. В некотором роде, ваш коллега – учился в Москве, в Технологичке.

      – У Виктора Карловича Де́лла-Во́са? – обрадовался Кривошеин. – Так мы с вами однокашники?

13

(фр.) Одно из старейших высших технических учебных заведений Франции

14

насыпь за бруствером для помещения стрелков или орудий.