Мы все не ангелы. Евгения Горская

вздохнула Нина.

      Игнат поудобнее уселся на стуле рядом с ее столом и задумчиво посмотрел в пространство. Она была уверена: он думает о чем угодно, только не о том, что она говорит.

      – Племянник работает в Америке. Только накануне приехал.

      Игнат побарабанил пальцами по столу. Про племянника ему было неинтересно. Про Веру тоже.

      – Ты выступал на том митинге?

      Он медленно повернул голову и посмотрел на Нину:

      – На каком?

      Почему-то ей показалось, что он прекрасно понял вопрос.

      – На том, рядом с которым убили Веру.

      – Нет. – Игнат снова отвернулся. – Не выступал.

      – Почему?

      О своей политической деятельности Игнат Нине мало рассказывал. Словно давал понять, что в его будущей жизни для нее места нет.

      – Этот митинг для меня слишком левый. – Игнат, как ни странно, заговорил охотно. – Мне нужны голоса нормальных избирателей, а такие революции не хотят.

      – У власти сейчас рейтинг низкий, – задумчиво сказала Нина.

      Даже у ее бабушки, всегда с восторгом смотревшей на президента, сейчас обожания поубавилось.

      – Власть критиковать надо, – согласился Игнат. – Но по-умному.

      – А на самом деле ты ничего менять не хочешь?

      – А на самом деле я ничего изменить не смогу. Даже если бы хотел.

      Он посмотрел на часы и поднялся:

      – Пока.

      Преподаватели разошлись, кафедра опустела. Нина посмотрела личную почту – кроме рассылок из интернет-магазинов, ничего не было. Отчего-то стало досадно. Она молодая женщина, а друзей и близких у нее только Коля да Игнат. Ну и родственники, конечно.

      До сих пор Нину это не смущало, а сейчас задело.

      Впрочем, она и раньше к подругам не слишком тянулась. Перезванивалась с девочками по нескольку раз в год и была вполне довольна.

      Подруги отошли на задний план, когда она влюбилась в Игната. Сейчас странно вспоминать, что она была к нему совершенно равнодушна, пока однажды он не пошел провожать ее после школы. Они тогда почти не разговаривали. Игнат потрепал ее по руке, остановившись около подъезда, улыбнулся и ушел, ни разу не оглянувшись.

      Через пару дней он проводил ее снова, потом еще раз… А потом дни для нее стали делиться на те, когда Игнат подходил к ней после уроков, и те, когда нет.

      Нина надела наушники, тянувшиеся к компьютеру, нашла музыку для релакса и закрыла глаза. В ушах на фоне приятной мелодии звенели птичьи голоса.

      Вчера птичье пение слышалось в парке, когда они с Даной топтались около площадки гайд-парка.

      Во время митинга птиц наверняка не было слышно. Ни на одном митинге Нина никогда не бывала, но представляла, как громко орут микрофоны и скандирует толпа.

      Красавец Игнат отлично смотрелся бы на трибуне.

      Хлопнула дверь. Нина обернулась, улыбнулась старичку-профессору.

      Игнат собирался выступать на митинге. Она случайно услышала, как он говорил об этом кому-то по телефону. Разговор шел за пару дней до мероприятия.

      Музыка кончилась. Нина сняла наушники и, вздохнув, принялась смотреть