Гость из пекла. Кирилл Кащеев

немец, как светофор! На плечах его красовалось короткое зимнее пальто болотно-зеленого цвета с гладким мехом на отворотах. Шею обматывал длинный ярко-желтый шарф, а широкие штаны цвета красного кирпича были заправлены в высокие охотничьи ботинки со шнуровкой. Венчала великолепие настоящая тирольская шляпа, украшенная пестрым птичьим крылом. Ирка поглядела на маму, в ее меховом жакетике, длинной узкой юбке и крохотной, тоже меховой, пилотке, похожую на картинку со страницы гламурного журнала. Потом оглядела свои тяжелые ботинки, джинсы, так и не отчищенные толком от драконьей крови, куртку в пятнах… и поняла, что на их троицу будет пялиться весь город!

      – Бух! – Дверь пристройки дрогнула, точно в нее ударили изнутри.

      – Бух-бух-бух! – Дверь задрожала, прогибаясь от каждого удара, накидной засов запрыгал в пазах.

      – Что это? – охнула мама.

      В дверь пристройки бухнули снова, засов высоко подскочил… и створка распахнулась, со всей силы бабахнув по стене. Низко наклонив рога, коза вылетела за порог… и, как идущий в атаку кавалерийский конь, ринулась к крыльцу, взвилась в прыжке над перильцами… и, выставив очерченные светом рога, ринулась на Тео.

      – А-а-а! – заорал немец, бросаясь в дом.

      Дверь с грохотом захлопнулась, точно от сквозняка, и Тео всем телом врезался в закрытую створку. С неожиданным проворством немец метнулся в сторону. Коза влепилась лобешником в дверь и, скользнув копытами по ступенькам, кубарем скатилась с крыльца.

      – Ме-е-е! – С гневным мемеканьем взвилась на ноги… на рогах у нее красовался неровно выломанный кусок дверной фанеры, а в двери зияла такая же неровная дыра, из которой, как из рамки, торчала бабкина физиономия.

      – Та що ж це таке робыться – черешню порубали, Яринкину комнату порушили, теперь ще и дверь разгепали! – вырвалось из «пробоины» истошное бабкино верещание.

      – Ме-е-е! – Коза гневно мотнула башкой, стряхивая застрявшую на рогах деревяшку.

      – Пригнись! – гаркнула Ирка, дергая маму вниз. Деревяшка со свистом пронеслась над их головами… и врезалась в ствол груши.

      – Мя-я-я! – Сшибая на лету мелкие веточки, с груши мешком свалился кот.

      – Ме-е-е! – с торжествующей яростью взвыла коза и, выставив рога, ринулась на застывшего у стены Тео.

      Коротенькие ножонки немца согнулись, подбрасывая его в воздух, и он снова отскочил в сторону.

      – Хату порушишь! – завопила в дыру бабка.

      Словно вняв этому воплю, идущая на таран коза затормозила всеми четырьмя копытами, плюхнулась на лохматый зад и пошла юзом, разворачиваясь у самой стены. Снова вскочила и, пригнув голову, рванула в погоню.

      Тео шустро мчался через двор, перебирая коротенькими ногами, и полы его пальто развевались, открывая оттопыренный зад. А следом, точно демон ада, неслась коза!

      – Сделайте что-нибудь! – закричала мама.

      Ирка прыгнула наперерез козе.

      Изящно, как горная серна, коза увернулась от Ирки, взбрыкнула копытцами – и только толстый хвостик мелькнул