Черное. Белое. Ирина Завалишина

я положила в микроволновую печь, чтобы разогреть.

      – Ты брала в больницу такое количество косметики? – съехидничал Марк, помогая мне разбирать сумку.

      Я надулась.

      – Все это мне нужно.

      – Вот уж глупости. Ты прекрасна и без косметики.

      На кухне щелкнула микроволновая печь, и мы отправились завтракать.

      – Твоя мама замечательно готовит, – похвалил Марк. – Очень вкусно. Интересно, ее дочь может похвастаться тем же?

      – Ну… – замялась я.

      – Все понятно. Может.

      Удобно устроившись, я наблюдала за Марком. Улыбка не сходила с моего лица.

      – Какие красивые ягодки! – Он взял одну конфетку и протянул мне. Я откусила чуть-чуть из его рук, понимая, что это самая вкусная конфета. Оставшуюся половину он съел сам.

      Я специально не брала ягодки, надеясь, что Марк догадается и накормит меня еще. Таким образом я даже согласна была съесть всю вазочку и потом три дня сидеть на диете. Мое желание было исполнено: Марк накормил меня еще пятью конфетками.

      Вспомнив идею с фотоаппаратом, я решила сделать вид, что хочу запечатлеть мамино блюдо. Блюдо я сфотографировала, после чего Марк еще полчаса уговаривал меня позировать ему.

      – Сначала ты, – возразила я.

      – Договорились.

      Я решила снять его в полный рост, не пропустив ни одну деталь. Потом отдельно увеличу его лицо. И руки. И плечи. И еще – глаза…

      Сделав несколько кадров, я с трудом справилась с радостным нетерпением сразу перекинуть все фотографии в компьютер. Теперь я смогу смотреть на него всегда, когда захочу! Всю свою жизнь…

      – Ну, все, достаточно, – прервал он меня.

      Я хотела пересмотреть фотографии, но Марк забрал у меня фотоаппарат.

      – Твоя очередь.

      Вздохнув, я приблизилась к стене. Представляю себе контраст между нашими фотографиями.

      Через пятнадцать минут я позволила себе возразить:

      – Марк, по-моему, ты увлекся.

      – Отлично получается. Ты лучше сделай что-нибудь со своим недовольным выражением лица.

      С лицом получилось проще всего: вместо того, чтобы сосредоточиться на своих позах, я сосредоточилась на нем, наслаждаясь тем, как он двигается.

      Фотосессия была прервана тихим царапанием в дверь. Наверно, это моя кошка. Марк ушел в дальнюю комнату и устроился в кресле.

      Соскучившись по Звезде, я впустила ее домой. После двухнедельной разлуки она даже не обратила на меня внимания и, едва заглянув внутрь, втянула носом воздух.

      – Заходи скорее! – не выдержала я.

      Она вошла и вдруг резко прижала уши. Шерсть на ее хвосте встала дыбом, из горла послышалось глухое рычание. Так она вела себя, если собиралась напасть на других кошек.

      – Звезда! Ты с ума сошла? – удивилась я. Неужели она меня не узнает? Спустя две недели не узнает меня, свою хозяйку?!

      Аккуратно ступая и продолжая рычать, Звезда прошла в одну комнату, потом в другую, – где и сидел Марк. Внезапно, истерически мяукнув – я даже вздрогнула от неожиданности – Звезда в один прыжок