Просто забудь меня. Тея Лав

да. Возможно, им снова стоит находиться рядом.

      – Вы хотите, чтобы ваш сын вернулся?

      – Я не могу просить его об этом. Он на пути к своей мечте. Кем я буду, если разрушу это?

      – Но если Эйвери станет легче?

      – Возможно, это ей стоит уехать. Быть ближе к брату, быть рядом с матерью.

      – И ей станет лучше?

      – Не знаю.

      – Послушайте, если бы это было действительно так, то вы давно бы уже это сделали. Поверьте, сейчас не самое лучшее время подвергать ее такой перемене. Это не сработает.

      – Но…

      – Мистер Хейз, ваша дочь не страдает от разлуки с братом. Скучает? Да, но не страдает. У нее депрессия. И это состояние лишило ее некоторых чувств.

      – Но ведь переезд может ей помочь.

      – Переезд может внушить ей, что от нее избавляются. Что с ней действительно что-то не так, и она лишь острее ощутит свое одиночество и ненужность. Тогда…

      – Что?

      – Всё может повториться.

      Не желая больше слушать, я отхожу от двери кабинета и возвращаюсь на свое место в приемной. Здесь светло. Яркие красные стены, – чем-то напоминающие мою спальню, – с белыми полосами от самого потолка до пола, удобные кожаные кресла с подушками из мягкой ткани.

      Как только я сажусь в одно из кресел, дверь в приемную открывается и вновь появляется приветливая помощница, которая угощала меня печеньем.

      – Как ты здесь? Хочешь еще печенья? – с широкой улыбкой интересуется она, бросая быстрые взгляды на дверь своего шефа.

      – Нет, спасибо, – бормочу я, подставив руку под голову.

      Глупо ее обвинять в том, что она оставила меня одну в приемной на каких-то пару минут. Никто меня не заставлял подслушивать. Теперь я чувствую себя еще паршивей.

      Папа хочет, чтобы я пожила с мамой. Думает, что мне станет легче. Но я в порядке. Почему они этого не видят? И когда закончатся эти бесконечные сеансы?

      Могу представить, какого́ было папе. Как он себя чувствовал, когда с ним связалась служба по защите детей. Мне действительно стыдно за все, через что прошла моя семья. И до сих пор проходит. Но я уже ничего не могу исправить.

      Двери кабинета открываются, и выходит папа с Хелен. Мистер Бордман – психотерапевт, у которого я прохожу терапию вместе с семьей – пожимает папе руку и улыбается мне.

      – Увидимся в следующую среду, Эйвери?

      Конечно, увидимся. Будто у меня есть выбор.

      – Да, – я выдавливаю из себя улыбку, стараясь показать, что он действительно мне помогает.

      Но на самом деле я не считаю, что мне нужна помощь. Со мной все в порядке. Сейчас уже все в порядке.

      Мы покидаем офис, находящийся на первом этаже небольшого коттеджа за городом. Наверное, здорово работать дома. Между выслушиванием чужих проблем и всякого нытья, можно подняться к себе на кухню, выпить кофе, перекусить или даже посмотреть телевизор. Быть может мне стоит подумать о профессии психотерапевта или психолога? Открою свою частную практику дома и буду зарабатывать на жизнь, выслушивая чужие