Двойной дуплет. Николай Леонов

соратника, а затем, вновь обратив свое внимание на хозяйку квартиры, с сокрушенным вздохом произнес:

      – Мы ничего не хотим сказать, Ирина Сергеевна. Не забывайте, официальная версия смерти вашего мужа – самоубийство, и пока она нисколько не изменилась. А мы привыкли придерживаться фактов. Вот если… – Он так и не дал ей понять, что могло означать это его многозначительное «если», живо вернувшись к прерванной теме разговора: – Поясните нам, что значит – «он был учредителем в некотором роде»…

      Ирина все же сошла со своего места, переместилась в направлении второго пустующего кресла и устало опустилась в него.

      – Я не знаю подробностей. Честное слово. Просто, как я уже сказала, он вкладывал сбережения…

      – Это я понял, – оборвал женщину Гуров. – А что за сбережения, Ирина Сергеевна?

      – Не знаю, – снова, как попугай, повторила она и несколько раз приложила уголок носового платка к векам. Сначала к правому, потом к левому. – У Вити уже были кое-какие сбережения, когда мы поженились. Вот с ними он вроде и подался к старому своему приятелю, который, ну как бы это выразиться… Держит это казино, что ли?

      – «Романтик»?

      – Да.

      – А имя приятеля вы знаете?

      – Миша. Миша Храмов.

      Крячко посмотрел на Гурова, но тот только пожал плечами. Фамилия Храмов ему ни о чем не говорила. Он слышал ее впервые.

      – Постойте. – Ирина порывисто поднялась с кресла. – Если это поможет делу, я могу вам дать и домашний адрес, и телефон Михаила. У Вити все это было записано. Я знаю где.

      – Давайте. – Гуров тоже покинул мягкий пружинный диванчик. – А мы пока заглянем в ванную комнату. Если вы не против, конечно.

      – Нет-нет, разумеется.

      Некая необъяснимая, поселившаяся в глубине души надежда, казалось, придала Ирине дополнительных сил. Она буквально выпорхнула из гостиной и скрылась в направлении спальни. Крячко проводил ее взглядом и покачал головой.

      – Дохлый номер, Лева, – уверенно изрек он. – Я ведь так сразу и сказал. Разве нет?

      Гуров улыбнулся:

      – Да. Но только пару минут назад ты, кажется, говорил еще что-то про опасности игорного бизнеса…

      – Ну, это я так, – стушевался Станислав.

      – К слову.

      – Типа того.

      – Зачем же вселять в женщину лишние надежды, – пожурил его напарник. – Нехорошо это, Стас. Очень нехорошо. Но, как известно, слово – не воробей. Я так мыслю, что пообщаться с этим Мишей Храмовым нам придется. Во всяком случае, для успокоения совести.

      Крячко хотел было что-то возразить на это, но не успел. Гуров уже повернулся к нему спиной, вышел в прихожую и направился в сторону ванной комнаты.

      Результат был таким, каким и ожидал его увидеть полковник. Следов вчерашней трагедии не осталось. Ни одного. Тело увезли в морг, а добросовестная Ирина Климентьева после этого уже тщательно все вымыла и убрала. Сама ванна, а также кафель на стенах и на полу блестели, как начищенная бляха рядового салаги.