Роддом. Сценарий. Серии 17-24. Татьяна Соломатина

с крейсерской скоростью, со зверским выражением лица. Персонал его обтекает. Поравнялся с дверью дежурки – оттуда доносятся приглушённые звуки заставки к «Санта-Барбаре». Резко тормозит, распахивает дверь дежурки.

17-49.ИНТ. ГЛАВНЫЙ КОРПУС/ДЕЖУРКА ПРИЁМНОГО ПОКОЯ. ДЕНЬ.

      (КУЛИКОВСКИЙ, 1-Й САНИТАР, 2-Й САНИТАР.)

      Санитары сидят за столом, перекусывают. Не обращая ни малейшего внимания на работающий телевизор. На пороге всё тем же «каменным гостем» появляется главный врач – и идёт к тумбочке, выдёргивает шнур телевизора. Санитары тут же подскакивают. Куликовский хватает телевизор. С натугой хрипит.

      КУЛИКОВСКИЙ

      Окно!

      Один из санитаров быстро соображает, открывает окно. Куликовский идёт к окну и выбрасывает телевизор.

      КУЛИКОВСКИЙ

      Вот так!

      Идёт на выход, громко возмущаясь:

      КУЛИКОВСКИЙ

      Аппаратов гемодиализа не хватает! Аппарат искусственного кровообращения – один! А они на телевизоры скидываются! Олигофрены!

      Санитары переглядываются, пожимают плечами. Смотрят за окно. Хоть и первый этаж, но телевизор, естественно – в хлам.

17-50.ИНТ. ГЛАВНЫЙ КОРПУС/ПАЛАТА ОРИТ. ДЕНЬ.

      (КУЛИКОВСКИЙ, РЕАНИМАТОЛОГ, АНЕСТЕЗИСТКА, ЗИЛЬБЕРМАН, ЖЕНА ЗИЛЬБЕРМАНА.)

      Такая же палата как та, в которой лежит Сазонов. Тот же реаниматолог. Кровать не видно. Влетает сердитый Куликовский, обращается к реаниматологу:

      КУЛИКОВСКИЙ

      Я снял пациента с гемодиализа. Можете подключать! … Как он?!

      РЕАНИМАТОЛОГ

      Без изменений. Глубокая…

      Куликовский подскакивает к реаниматологу, воздевает палец у его носа, перебивает.

      КУЛИКОВСКИЙ

      Чтобы я не слышал! Это прикидочная шкала, умники! На глаз! Ничего не значит! Просто… Просто…

      Реаниматолог как бы выскальзывает из-под пальца Куликовского, пятится к кровати. На кровати на аппарате ИВЛ (мерно работает, благодаря чему грудь пациента совершает дыхательные экскурсии) лежит Зильберман, бледный, обескровленный. У его кровати с другой стороны стоит перепуганная таким поведением главврача анестезистка. Рениматолог успокоительно-примирительно.

      РЕАНИМАТОЛОГ

      Кома. Просто кома.

      Куликовский, спокойней, но снова – лицом к лицу к реаниматологу, шипит, будто опасаясь, что его услышат на небесах:

      КУЛИКОВСКИЙ

      Он – всего лишь без сознания. Потому что ваша глубокая… означает… означает…

      На этих словах в палату входит жена Зильбермана. Моментально оценивает мизансцену. Обращается к реаниматологу.

      ЖЕНА ЗИЛЬБЕРМАНА

      Александр Иванович, вы повторно сняли энцефалограмму?

      Реаниматолог кивает. Протягивает руку анестезистке. Та подаёт ему ленту ЭЭГ. Он передаёт ленту жене Зильбермана. Она разворачивает, смотрит. Обращается к Куликовскому:

      ЖЕНА ЗИЛЬБЕРМАНА

      И зачем ты ради трупа срываешь с искусственной почки живого человека?

      КУЛИКОВСКИЙ

      Он не труп! Это же Петя! И потом… Диагностические критерии так несовершенны! Кто дал нам право…

      ЖЕНА