Список для выживания. Кортни Шейнмел

За мной сейчас Джуно заедет.

      – День и так полнейший бухбарах, – откликнулась она и похлопала по кровати рядом с собой. – Останься лучше дома, со мной.

      – Талли, я не могу.

      Она перевернулась и взяла телефон с прикроватного столика.

      – Знаешь, что я только что прочитала? Статью про детей беженцев в Швеции, которые узнали, что их семьи депортируют назад на родину. Они перестали разговаривать, есть и двигаться, как будто впали в кому. Врачи не нашли никаких нарушений. Видимо, дети поняли, что в этом мире небезопасно, и потеряли волю к жизни. Кошмар, да?

      – Да уж, так себе, – ответила я.

      – Врачи придумали название этой болезни, – сказала она. – «Уппгивенхетссиндром». Дословно «синдром отказа», но шведское слово похоже на английское give up, то есть «сдаваться, бросать». Вот, смотри.

      Она протянула мне телефон, но я не подошла.

      – Мне надо идти, – бросила я.

      – Может, все-таки останешься?

      – Представь себя на месте этих детей, – сказала я. – Наверняка у них день похуже твоего.

      – Я знаю, – сказала она.

      – Разве ты не хочешь им помочь?

      – Как я могу им помочь? Сколько бы я ни пыталась кому-то помочь, у меня ничего не выходит. Может, не стоит и пробовать.

      – Неправда, – возразила я. – Ты многим помогла. Но ты не сможешь никому помочь, лежа в кровати. Вставай. Позвони в иммиграционную службу и устройся туда волонтером. Или останься дома и почитай проспекты о курсах, которые принес папа. На столе лежит целая пачка.

      – Потом, – ответила Талли. И забралась обратно в постель.

      Я махнула рукой и направилась к выходу.

      – Стой, Слоник.

      – Чего?

      – Пожалуйста, останься дома, со мной.

      – У меня контрольная, репетиция оркестра, а Джуно бросил Купер. На этой неделе ей действительно тяжко.

      – Тогда иди к ней, – согласилась Талли. – Ты ей нужнее. Ей в жизни непросто пришлось.

      – Купер козел. Джуно еще этого не поняла, но без него ей будет лучше.

      – Я про ее проблемы со слухом, – сказала Талли.

      Она была просто помешана на глухоте Джуно. Ее всегда особенно интересовали люди, пережившие какую-нибудь беду, как в статьях или книжках, которые она читала.

      – Честно говоря, думаю, она сейчас больше расстроена из-за разрыва с Купером, – заметила я. – Увидимся вечером, ладно?

      – Пока, – попрощалась Талли, и я ушла.

      Я оставила ее одну.

      За мной заехала Джуно. Буквально через пару минут у меня зазвонил телефон. Звонила Талли. Хотела рассказать мне новые подробности о шведских беженцах или о новой трагедии из газет? Или она передумала насчет того, что я нужнее Джуно, и хотела, чтобы я вернулась домой?

      Я отправила звонок на бесшумный режим и убрала телефон в сумку. Так что, когда я сказала, что пропустила ее последний звонок, это была неправда. Я его не пропустила. Я его видела, но решила, что не хочу с ней разговаривать.