Смерть в стекле. Джесс Кидд

понимая, что разговор окончен, согласно кивает.

      – С вашего позволения, сэр, я намерена осмотреть дом и прилегающую территорию, начиная с детской.

      – Детскую нельзя.

      – Прошу прощения, сэр?

      – Западное крыло – приватная зона, туда никто не допускается.

      – Сэр Эдмунд…

      – Моя покойная жена возражала против того, чтобы в ту часть дома заходили чужие люди. Там находились ее личные покои. Я до сих пор чту ее волю. К тому же, – добавляет сэр Эдмунд беспечным тоном, – там нечего смотреть.

      – Возможно, в детской остались важные улики, которые помогут установить личности похитителей.

      – Вы считаете, что в похищении участвовали несколько человек?

      – Насколько позволяет судить мой опыт, подобные преступления обычно дело рук не одного человека. Что касается детской…

      – Там нет никаких улик. Я ее осматривал.

      Брайди хмурится.

      – Но опытный глаз может обнаружить…

      – Нет, мэм, – перебивает ее сэр Эдмунд на удивление категоричным тоном. – Вы можете сколько угодно беседовать с прислугой и осматривать весь остальной дом и двор, но доступ в западное крыло для вас закрыт.

      5

      Помещение для слуг такое, какое и должно быть: на столе – чайник, уютно горят газовые светильники. Экономка миссис Пак, унылая опрятная дама с надутыми губами, как у камбалы, буравит Брайди холодным взглядом. Прислугу допросить можно, но саму миссис Пак – нет. Сегодня вечером у нее выходной, и она не намерена отменять его, пусть бы даже на ужин в Марис-Хаус заявилась сама королева Виктория. Возгласив это, миссис Пак сурово опускает уголки рта и обжигает Брайди испепеляющим взглядом, давая понять: она не потерпит, чтобы ее допрашивала какая-то там вульгарная эксцентричная сыщица. Миссис Пак подмечает каждую деталь во внешности миссис Дивайн: пристойность ее платья, самоуверенность в чертах лица, твердую поступь женщины, которая может позволить себе добротные ботинки. Но потом миссис Пак в речи гостьи слышит ирландский акцент, который от нее не укроется, даже едва уловимый. А еще она всегда распознает форму, которую приобретает палец в результате долгого ношения обручального кольца – для этого далеко ходить не надо: достаточно провести сравнение с ее собственным безымянным пальцем. Эта рыжеволосая вдова, может, и шарлатанка, но она гостья хозяина, и потому миссис Пак не вправе выставить ее за дверь, как ей того хотелось бы. Миссис Пак доводит до сведения миссис Дивайн, что та, если желает совершить экскурсию по дому, может воспользоваться услугами горничной Агнес. С этими словами миссис Пак с издевкой приседает перед гостьей и удаляется, недовольно бурча себе под нос и гремя ключами.

      Брайди располагается за столом, достает табак и трубку, собираясь закурить. Руби, сняв цилиндр, устраивается на табурете подле нее.

      Они сидят в дружеском молчании.

      Брайди зажигает спичку. Скатерть двигается. Брайди раскуривает трубку и задувает спичку. Скатерть снова оживает, сдвигается еще дальше, а вместе с ней на два дюйма вправо перемещаются чайник и кувшин с молоком.

      Брайди приподнимает край