Ледяная принцесса. Камилла Лэкберг

месяцы, когда в поселке кипела жизнь. Эрика понимала, что туристический бизнес – основа благосостояния местных жителей, и все-таки не могла избавиться от ощущения, что в сезон отпусков Фьельбака словно подвергается налетам саранчи. Дома на побережье постепенно скупали. Словно многоголовый монстр незаметно, год за годом, проглатывал старый рыбацкий поселок, погружая его в призрачное состояние на оставшиеся от туристического сезона девять месяцев.

      Испокон веков Фьельбака кормилась рыбной ловлей. Скудная северная природа и вечная борьба за выживание закалили народ. Тогда все зависело от того, сколько сельди заплывет в прибрежные воды. Это потом уж разглядели живописность Фьельбаки. И тогда сюда устремились толпы туристов с набитыми кошельками, а рыбная ловля утратила значение основного источника доходов. И с этого, как казалось Эрике, началось падение Фьельбаки. Потому что молодые уезжали, а старые больше грезили о прошедших временах. Сама Эрика оказалась в числе тех, кто оставил эти места.

      Она прибавила шагу и свернула налево, где улица поднималась по склону холма к хокебакенской школе. И уже приближалась к вершине, когда услышала голос Эйлерта Берга. Что он кричал, размахивая руками, она разобрать не могла. Эйлерт приблизился.

      – Она мертва.

      Он дышал тяжело, резкими толчками. В груди как будто что-то пищало, и от этого звука ей стало жутко.

      – Успокойся, Эйлерт, что произошло?

      – Она лежит там… мертвая.

      Эйлерт махнул рукой в сторону большого деревянного дома голубого цвета и выжидающе посмотрел на Эрику. Та поняла не сразу, но, лишь только осознала сказанное, толкнула капризную калитку и зашагала к входной двери, которую Эйлерт оставил открытой.

      Эрика осторожно переступила порог. Она все еще не представляла себе, что ожидает ее в доме, но почему-то не решалась расспрашивать. Эйлерт, бледный как мел, следуя за ней, кивнул в сторону ванной на первом этаже.

      – Т…там…

      Эрика давно не бывала в этом доме, но где ванная, вспомнила сразу.

      Она почувствовала, что мерзнет, несмотря на теплую одежду. Дверь мягко открылась вовнутрь, и Эрика вошла.

      Она и сама толком не знала, что ожидала здесь увидеть после того, что сказал Эйлерт. Но в любом случае оказалась не готова к открывшемуся ее глазам зрелищу. Ванная была выложена белым кафелем, на фоне которого кровавые пятна смотрелись особенно эффектно. На какую-то долю секунды Эрика даже залюбовалась, пока вдруг не осознала, что там, во льду, самая настоящая мертвая женщина.

      Эрика узнала ее, несмотря на неестественную голубизну кожи. В ванной лежала Александра Вийкнер, урожденная Карлгрен. Это ее родителям принадлежал этот дом. В детстве Эрика с Александрой были лучшими подругами. Но с тех пор миновала вечность, и теперь Эрика смотрела на ледяную принцессу почти как на незнакомку.

      Глаза были прикрыты, но губы уже приобрели ярко-синий цвет. Нижняя половина тела уходила в толщу льда, верхняя точно была обвернута сверкающей