Ист-Линн. Эллен Вуд

перстни, бриллиантовые булавки… По всей вероятности, Торн надевал все это, чтобы ослепить Эфи, – по крайней мере, мне так показалось.

      – Где же она теперь, Ричард?

      Ричард поднял изумленные глаза на Карлайля:

      – Откуда мне знать? Я вас хотел об этом спросить.

      Арчибальд снова погрузился в размышления. Он, по-видимому, не доверял юноше.

      – Ричард, – наконец обратился он к молодому человеку, – после похорон Галлиджона Эфи исчезла, и здесь все говорили, что она пожалела о своих жестоких обвинениях и отправилась к вам.

      – С того вечера я ни разу не виделся с ней.

      На этом молодые люди закончили разговор: было уже довольно поздно, и Ричард торопился к матери. Они пошли по дорожке, ведущей к дому. Ричард чувствовал, что ноги у него подкашиваются, он боялся, как бы его не узнали слуги. Наконец он упал в объятия плачущей матери, которая с нежностью прижала его к груди. Мистер Карлайль, не желая мешать их свиданию, направился в Вест-Линн.

      До этого дня Арчибальд ни на минуту не сомневался в том, что преступление совершено Ричардом Гэром, но, как и другие судьи, не допускал, что оно было умышленным. Добрый и кроткий Ричард, по его мнению, не мог совершить это преступление хладнокровно. Мистер Карлайль предполагал, что между Галлиджоном и Ричардом произошла ссора и что последний, случайно спустив курок, убил Галлиджона, не всегда довольного посещениями молодого человека. Признание, сделанное младшим Гэром, сбивало юриста с толку. Он не думал, что Ричард сочинил всю эту историю ради собственного оправдания, но еще более странным ему казался тот факт, что никто не знал Торна.

      Судьи провели приятный вечер; вкусный ужин и вино сделали их разговорчивыми. Когда Арчибальд вернулся, мисс Корни немедленно удалилась в свою комнату, жалуясь на сильнейшую головную боль из-за дыма. В одиннадцать часов гости разошлись по домам, и только мистер Дилл остался по знаку своего хозяина.

      – Присядьте на минутку, мистер Дилл. Вы, кажется, близко знакомы с суассонскими Торнами. Нет ли у них какого-нибудь родственника, племянника или кузена, красивого молодого человека, большого щеголя?

      – Вы имеете в виду молодого Джейкоба? – предположил управляющий. – Я был у него в прошлое воскресенье.

      – У молодого Джейкоба, – повторил Карлайль с улыбкой. – Да ему, должно быть, лет под сорок!

      – Около того, но, по-моему, Джейкоб еще молод. Что касается юных родственников, то у Торнов нет ни племянников, ни кузенов.

      Арчибальд задумался. Затем, резко подняв голову, произнес:

      – Сегодня мне удалось узнать нечто, что заставляет меня сомневаться в виновности Ричарда Гэра.

      – Неужели вы забыли о его бегстве? – пробормотал удивленный мистер Дилл.

      – Да, это свидетельствует против него, – согласился мистер Карлайль. – Но в то время, когда было совершено преступление, какой-то щеголь ухаживал за Эфи Галлиджон; его звали Торн, и он приезжал из Суассона. Нет ли такого человека в семействе Торнов?

      – Мистер Карлайль! – воскликнул Дилл. – Мои знакомые – почтенные люди, к тому же