Дьявольский эликсир (сборник). Эркман-Шатриан

мисс Прюденс. – Побегу скорее одеваться.

      Она поспешно отворила дверь в свою комнату, но резвый Туту опередил ее. Бросившись вперед, он едва не сшиб ее с ног, желая выйти.

      – Какой живчик! – воскликнула Прюденс. – Будто щенок! Как ты ухитрилась привести его домой, если он все время так отплясывал?

      – Это было весьма непросто, поверь мне, – ответила Августа, неспособная в таком взволнованном и возбужденном состоянии долго дуться на сестру. – Он вырвался у меня из рук и как сумасшедший бегал по вагону. Я еле смогла его поймать: Туту все время лаял и бросался на всех пассажиров. Только представь себе – это он-то, столько лет страдавший от ревматизма! Потом Туту опять выскочил у меня из рук и на этот раз чуть не разбил флакон с драгоценным эликсиром, который я несла.

      – Какой ужас! Что бы мы стали делать, если бы он и вправду его разбил!

      – Ну, к счастью, этого не произошло, – коротко отозвалась Августа, не желая даже думать о столь печальном исходе.

      VI

      Случайность и ее последствия

      Еле скрывая свое нетерпение, мисс Семафор-старшая с трудом дождалась того часа, когда можно было уйти в свою комнату, не вызывая ничьих подозрений. В предвкушении чего-то приятного она села наконец перед зеркалом и начала расчесывать свои редкие волосы. (Роскошная шевелюра, украшавшая ее затылок днем, покоилась в открытом ящике стола.) За этим занятием она размышляла о том, что, как ни дорог был эликсир, она по крайней мере на много лет избавлялась от необходимости покупать «Жетолин» – ее любимую краску для волос. Женщины, провинившись в какой-нибудь безумной трате, обычно находят утешение в небольшой экономии на чем-то другом. Затем ее мысли обратились к Туту и его чудесному преображению. Августу очень интересовало, как волшебная перемена скажется на ней. Будучи девочкой, она никогда не отличалась живостью характера и теперь надеялась, что в пору второй юности в ней обязательно разовьется веселость и легкомыслие.

      Через некоторое время задумчивость Августы прервала Прюденс. Она пришла к сестре, чтобы проститься на ночь. Как мы уже говорили, младшая мисс Семафор была женщиной крупной, мягкой, сохранившей моложавый вид. В белой ночной сорочке, с разгоревшимися щеками и распущенными по плечам, еще довольно густыми русыми волосами, она показалась сестре особенно молодой. Конечно, между ними была разница больше чем в десять лет, и мисс Семафор привыкла смотреть на Прюденс как на девчонку, но, даже принимая во внимание все это, сегодня она выглядела лет на тридцать, не более.

      – Мне кажется, моя дорогая, – заговорила младшая мисс Семафор, – что тебе, право, лучше подождать с этой пробой денек-другой. Мы можем завтра же поехать в Рамсгет и снять там квартиру. Я могла бы отправиться потом за багажом, если ты предупредишь миссис Уилькокс, что через неделю мы переселяемся; она ничего не заподозрит. Мы просто скажем, что нуждаемся в перемене обстановки.

      – Какая же ты все-таки глупенькая, Прюденс, – сказала мисс Семафор. –