Возмездие теленгера. Михаил Белозеров

не видели. Доедем до церкви, а там спросим, что это было.

      – Я-то видел, – проворчал чем-то недовольный Дрюндель, – а вот ты – не знаю.

      – Ну рассуди сам, – сказал Костя, – за животным бежал пастух. Значит, что?..

      – Что?.. – Пухлое лицо Дрюнделя ничего не выражало, кроме праздного любопытства.

      – Что это или домашнее животное, или… – Костя не знал, с чем сравнить.

      – Или что? – спросил Телепень, который не мог ни о чем судить, потому что видел лишь хвост.

      – Или дикое, но трусливое.

      – Лучше – домашнее, – решил Чебот. – Так спокойнее думать, потому что тогда оно должно водиться и в реке.

      – Точно! – поразился Костя. – Как я раньше не догадался.

      – А я говорю, что это было длинное стадо! – заявил Дрюндель, яростно вращая головой и сверля Костю глубоко сидящими глазами.

      Должно быть, ему очень хотелось оказаться единственным правым из всей компании.

      – Может быть, змея, – добродушно согласился Костя. – Слишком быстро оно перемещается.

      – Не-а… – упрямо возразил Дрюндель.

      Так, споря и рассуждая, они незаметно для самих себя подъехали к Успенской церкви. Церковь показалась им высокой и огромной, не то что их – маленькая, приземистая, хотя и о трех главках. Эта церковь была некрашеной и от этого казалась черной и мрачной. Возле церкви из земли торчал старинный чугунный крест. Неожиданно на высокое крыльцо вышел пьяный батюшка, и они поняли, почему так странно звонил колокол: батюшка лыка не вязал.

      – Антихристы! – Батюшка посмотрел на них бессмысленным взором, попытался их перекрестить, споткнулся и с грохотом упал за порог внутрь церкви.

      Дрюндель хихикнул:

      – Все как у нас. Как твой батя.

      Чебот не обиделся. Ему было все равно, что его отец с утра по неделям пьян. Он только посмотрел на торчащие из-за порога сапоги и отвернулся.

      – Куда они все делись? – спросил Костя, оглядываясь с облегчением. – Никак пропали? Даже собак не слышно. – Однако, заметив, что во дворе ближайшего дома сушится рыбацкая сеть-перестав, направился туда.

      Глаз сразу выхватил, как всколыхнулись занавески на окнах соседних домов, а на другой стороне улицы в воротах внезапно появился человек, посмотрел на них из-под руки и так же внезапно исчез. Наблюдают, понял Костя. Остерегаются. А почему?

      – Эй! Есть кто? Хозяева! – Он подъехал к забору и заглянул во двор.

      Как и в любой северной деревне, забора как такового не существовало. Забором служило прясло – стволы сосен, положенные на столбы. Тем не менее это был двор, а во дворе, заросшем лебедой, под развесистой сиренью стоял верстак, на котором в тисках была зажата какая-то деталь, рядом валялись слесарные инструменты: ножовка, напильники, плоскогубцы и еще какая-то мелочевка, которую трудно было разглядеть.

      – Никого, – сказал он подъехавшему Чеботу. – Ты головой-то крути, крути, пока я здесь разбираюсь, а то, не ровен час, какой-нибудь псих пальнет в спину.

      – Ага, –