Потомок для аншиасса. Книга 2. Василина Александровна Лебедева

везде были выстланы так же чёрного цвета ковром с золотыми письменами, балюстрады лестниц были покрыты золотом, на стенах сверкали словно вплавленные в горную породу разнообразные кристаллы, играя гранями отражали свет, отчего у Лизы начало рябить в глазах.

      Теперь она старательно смотрела вниз, следя за ногами Махараджа, чтобы вновь поднявшаяся тошнота улеглась.

      Лестницы, залы, переходы и везде преобладал золотой цвет, где-то разбавлен синим, где-то зелёным, красным. От обилия золотого у Елизаветы начала болеть голова, да ещё и переливающиеся кристаллы в стенах добавили свою лепту, поэтому когда они дошли по очередному коридору до полога, у которого воин остановившись поклонился, Лиза готова была нырнуть за него быстрее предводящего.

      Махарадж словно поняв это, быстро откинул тяжёлую ткань:

      – Проходите аншиасса,– холодным тоном пригласил он, и Елизавета склонив голову, тут же прошмыгнула вперёд.

      Тихое шуршание сзади и на её плечи легли мужские ладони.

      – Элиссавет, ты как себя чувствуешь?– Спросил он тихо.

      – Плохо,– выдавила она.– Мне бы лечь.

      Подхватив её ладонь, он приложил её к каменной стене.

      – Зови свою здраду,– послышалось рядом с её поникшей головой.

      – Самлеша,– выдохнула Лиза и опять тяжело сглотнула.

      – Хозяин,– тут же послышался чуть ли не родной голосок здрады.

      – Отведи аншиассу в её цело́м и помоги ей. Если нужна будет помощь, сообщи моему здраду.

      – Слушаюсь хозяин,– тут же произнесла та, и подхватив Лизу под руку повела в сторону ещё одного полога.

      Переход через помещения и Лиза наконец присела. Самлеша сняла с неё вуаль.

      – Где здесь уборная?– Выдавила женщина, стараясь дышать глубоко, но это не помогало. Едва Самлеша указала в сторону что-то спрашивая, Лиза не выдержав рванула в том направлении.

      – И зачем я вообще ела?– Елизавета вышла из уборной и прошла за здрадой в спальню, чтобы сразу улечься

      – Вам плохо? Может вызвать лекаря?– Суетилась рядом Самлеша, прикладывая ко лбу Елизаветы влажную ткань.

      – Нет, не надо. Просто полежу. Это из-за перехода меня так мутит. А может всё вместе наложилось: и волнение и переход, да и оформление интерьера. Господи, как же они живут здесь и у них в глазах от обилия золота и кристаллов не рябит?

      Самлеша убрав ткань со лба женщины, хмыкнула:

      – Владеющий любит всё яркое, блестящее.

      – Как сорока прям.

      – Кто?– Тут же спрсила здрада.

      – Птица в моём мире такая: тоже любит всё яркое, блестящее и переливающееся. Как увидит отблеск побрякушки, тащит к себе в гнездо.

      Опять хмыкнув, здрада отошла.

      – А предводящий ушёл к себе? Кстати далеко его цело́м отсюда?– Лиза прикрыла глаза.

      – Нет аншиасса. Вход один, а потом в разные стороны цело́мы: так что напротив вашего. А хозяин сразу ушёл, у него же наверно много дел здесь.

      Полежав некоторое время, Лиза уже было поднялась, чтобы переодеться,