Могильный холод подземелий. Лебэл Дан

подвели к штольне и передали следующим охранникам.

      – Куда его? – принимающая сторона желала знать, каким рейсом меня отправлять.

      – Девятый, – разворачиваясь обратно в сторону бараков, отозвался арбалетчик.

      – Так он же маг, чего ему там делать? Загнется же сразу и норму не сделает, – не желал успокаиваться принимающий охранник.

      – Личный приказ милорда Грегори, – снизошел арбалетчик до объяснений. На что охранник штольни только сплюнул. И дождавшись пока мои предыдущие конвоиры удаляться, обратился к своему напарнику: – Ты видишь, что творится?! Мага на девятый, а спрашивать с нас будут. Как будто он на первом или на втором уровне. Выработку его дневную, откуда брать?

      – Беспредел, – отозвался его напарник. – Опять в этом квартале без премии останемся.

      Я слушал и тихонько выпадал в осадок. Зомби, волнующиеся за квартальную премию. Зомби тоже люди? Хрюкнул, еле сдерживая смех, чем обратил на себя внимание.

      – Ты хоть горному делу обучен? – обратился ко мне зомби в ранге старшего сержанта.

      Не совсем уверен, что у них именно такая градация по рангам, но мне система перевела именно так. Старший сержант и сержант – охранники главного входа в штольню рудника, 51-й и 50-й уровни соответственно.

      – Никогда инструмент в руках не держал, – честно поведал я.

      На что сержант только рукой махнул. А я понял, почему меня не отправляют по назначению. Мы ждали еще пассажиров на наш рейс.

      – Клянусь печёнкой Спящего, это же мой кореш Артур! – поприветствовал меня гном Биарин идущий с конвоем к нам. За что и получил очередной толчок в плечо с пожеланием заткнуться от своих охранников. Вели его скелеты, а не зомби, как я уже успел привыкнуть.

      Нас подвели к скале и приказали сесть, что мы и сделали.

      – Ну, как житуха, брат? Вижу, не сладко пришлось раз уровень пролюбил где-то? – жизнерадостный гном всё так же зыркал по сторонам, высматривая местность.

      – Не сладко – это не то слово, – отозвался я и поинтересовался: – Слушай, у тебя поесть, ничего нет? А то я за последние трое суток только мох в камере жевал.

      – Чего нема, того нема, – развел руки в стороны гном. – Так погоди-ка… Тебя что, на мой рейс определили? На «девятку»?

      – Типа того, – покачал головой.

      – Вот тыж гребанная сука Таврия! Любит она такие фортеля выкидывать, – от души сплюнул гном.

      – А кто это? – мне стало интересно.

      – Богиня судеб, – поведал мой новый «кореш».

      – А ты не опасаешься так фривольно отзываться о таких сущностях? – с опаской смотря на небо, поинтересовался я.

      – Это единственный плюс нашего положения, – хохотнул гном. – Мы рабы и боги нас не слышат. Это всё фигня, не бери в голову. В обиду тебя не дам и киркой махать научу. Меня другое волнует: чего мы не едем-то еще? Не к добру это, не к добру…

      – Еще кого-то ждем, наверное? – выдал предположение, посматривая на склон горы в поисках мха. Какая-никакая, а всё же еда, пусть и с дебаффом на отравление. Я хоть и после перерождения,